Рассказы

Рассказы из сборника "Голоса"

Модель

—  Так я в списке или нет!?.. а то он мне что-то мекал и бекал прошлый раз…

—  Да я не успела спросить!.. Не успела!.. Мне стремглав свалить пришлось…

—  А что случилось-то?

—  Да Танька истерику устроила… А вся эта пришлая кодла тупо лыбилась и шеи тянула… мол, будет что рассказать… дверь открывали… как бы невзначай… и щёлочку потом оставляли… дикобразы какие-то… Ну я и утащила её…

—  А чё она вдруг?.. с пудрой что ли недобор?.. она ж вроде не снегурочка.

—  Вот прямо из ничего!.. ну, Леонтий подплыл её окучивать.

—  Чё, нахамил ей что ли?

—  Да нет… очень галантерейно даже… звал в какую-то клёвую наливайку… Не слабый мальчонка, между прочим… Я даже позавидовала… А она смотрела-смотрела на него… и вдруг такими горючими слезами… таким рёвом… и руками по столу залупила… склянки расшвыряла… и башкой стала биться… Ну, прямо вдруг!

—  А он что?

—  Топтался с ноги на ногу… морду сделал… и отчалил боком.

—  Чё ей надо-то?... её и так целый вагон выгуливает… и этот… Митя… её неотлучный…

—  Похоже, она по нему особо не тащится… видела их на обеде у Турчина… Он веселился очень… и всё время как-то наползал на неё… лапал, когда надо и не надо… А она как в коконе… такой Снежной королевой… вроде, даже не слушала, что он тренькал… отвечала односложно… и голову к нему не поворачивала.

—  Ну трахаются же, небось?..

—  Трахаются… все мы как-то трахаемся…

—  А она тебе, что потом сказала?.. Ну, объяснила хоть что-нибудь?

—  Да ничего не сказала… шла и ревела белугой… прохожие оборачивались… Так и сяк её успокоить пыталась…

—  Может у неё случилось что?

—  Да я бы знала…у нас такое сарафанное радио… в туалет спокойно выйти не дадут… И до Леонтия мы вместе ржали над Кузминишной… вся в мехах… в меховой безрукавке… и юбка с оторочкой… и сапожки с меховыми шариками… и даже на заколке в причёске какой-то лисий клок… Полный атас!.. Но строго проверяет билеты у тех, кто в Армани.

—  А на показ-то Танька вышла?

—  Вышла… еле запудрили… глаза чёрным замазали… протащилась по подиуму с ненавидящим лицом… покрутилась… ракурсы показала… ножку выставила… а в перерыве опять разревелась… раздевали и одевали её хором… времени же в обрез… и опять глаза ей мазать пришлось…

—  Может поругались?

—  Да нет… он бибикнул, когда мы в раздевалке были… и радостно чирикал… она мобик мне швырнула: «Скажи что-нибудь»… а сама опять — в слёзы… я её спрашиваю в сотый раз: «Что случилось?»… а она: «Нету у меня никого… совсем я одна»… а я ей говорю: «Ну хочешь после работы в «Зону» пойдём и дерябнем?» …А она только головой мотанула.

—  Так вы дерябнули?

—  Не-а…

—  Ну её-то Целофан в список всё равно включит… она ж прима… любую тряпку натяни…

—  Отказалась она.

—  Чё она вооще?!.. Это ж перед всем бомондом?!..

—  Вот так… в деревню, говорит, поеду… к бабке… она одна меня любит.

_______________

Инструктаж

Сидел этот в штатском за столом как-то скособочившись и ёрзал на тяжёлом деревянном стуле, словно грыжа его мучила… всё листочки наши перебирал… раскладывал их по столу, отшвыривал в сторону, снова хватал… словно искал что-то.

—  А что тут за буковки возле подписи?

—  Дэ-Эн… доктор наук.

—  Что сразу всех наук?

—  Не всех… по гидрологии я.

—  В тайге своя наука… свой словарь… свой алфавит.

—  Да я уж был три раза.

—  И что все три раза свои «Дэ-Эн» рисовали? Зачем они здесь? Это ж деловой документ, а не характеристика.

—  Ваш майор велел, который вёл инструктаж… чтоб как в заявке было… а там «Дэ-Эн» … и подпись уже штампом заверена.

—  Это, который на втором этаже?

—  Ну, да…

Теребит бумагу, морду кривит… словно что-то там не так или чего-то не хватает… недоволен… вечно недоволен чем-то… может, профессия такая?

—  Колыванов, небось… я поговорю с ним… все ваши из партии инструктаж прошли?

—  Все.

—  Про караулы вам сказали?

—  Сказали.

—  Табельное оружие получили?

—  По списку… ну мне… пистолет и винтовку.

—  Карабин, а не винтовку… а пистолет чтоб всегда был при себе, а не в ящике под замком.

—  Да, нас предупредили.

—  Военная кафедра у вас была?.. Стрелять-то хоть умеете?

—  Ну, был на сборах… и на охоте пару раз…

—  Карты получили?

—  Получил.

—  Доставайте.

—  Все что ли?

—  Общую… где зоны Д отмечены.

Карту на столе уверенным жестом развернул и разглядывает… глазами быстро шарит… тренированный цепкий взгляд… пальцем водит… в какое-то место упорно тычет.

—  Зоны Д — это где никого не должно быть… понятно?.. вообще никого… но там кое-кто ошивается… и эти люди опаснее зверья… всем, у кого есть право на ношение — ходить всегда вооружёнными… и карабины пулями зарядить, а не дробью… если кого увидите — спрятаться и не окликать… если уходит — пусть идёт… и туда, куда он ушёл не ходить… резко курс поменять, поняли?

—  Понял вроде… но в тайге только по звериным тропам идти можно… куда ж мы свернём, если он?..

—  По бурелому попрёте… но не туда, куда он пошёл… ещё раз спрашиваю: поняли?

—  Ну, понял.

—  А если он на вас пойдёт… спрятаться, если успеете, конечно… подождать пока поближе подойдёт… и чтоб ни шороха, ни звука… не вступать ни в какие разговоры… не подходить… и… нейтрализовать.

—  Чего?..

—  Кончить в упор… двумя выстрелами и желательно из засады… не показывая себя… а когда свалится — подойти… и метров с трёх дать по нему ещё раз… контрольного… вывернуть всё из карманов… особенно бумаги и фото… и потом сдать нам.

—  Ну, а если он просто бомж?.. что вот так… без вопросов… сразу стрелять?

—  Да… именно так… если жить хотите.

—  А если кто к нам в лагерь придёт?

—  Тут же всех поднять по тревоге… и в караулы… по периметру… а ходока сразу же связать и по рации нам сообщить… а на ночь — двойные караулы.

—  А кто эти?.. ну, которые…

—  Беглые зэки… малыми группками кучкуются… к экспедиции в лагерь обычно один приходит… на разведку… самый слабенький и хиленький… любые байки вам наплетёт… самые жалостные… иногда говорят, что они — староверы… мол, целая деревня тут за сопкой… и все тропки-то он знает… и куда угодно выведет… и свежей рыбки вот сейчас принесёт… ну, такой золотой человек — как ему не поверить?.. а потом, ночью, вся евоная кодла подкрадётся… в позапрошлом году одна экспедиция на связь не вышла… нашли их через два дня… у всех глотки перерезаны… ну и зверюги там погрызли… пошалили… жутко было на фотки смотреть… а провиант и вещички как сдуло… оружие тоже… это уж бегляки, а не зверюги… а людей они мочат, чтоб свидетелей не было… в том районе, куда вы пойдёте, за десять лет три таких случая, чтоб массово… один раз даже на зимовье засаду устроили… двоих охотников укокошили, а третий уцелел… отстреливался… по рации вертолёт вызвал… много чего там было… и скот исчезал… и по отдельности люди пропадали… мы ночную аэрофотосъёмку делали, чтоб по кострам их засечь… охотников-таёжников на розыски посылали… без толку… да, может, и охотники не очень-то старались их найти… они ж — зверьё-люди… никому пощады не дадут.

__________________

—  Не надо!.. не надо так и всё!.. у меня мама больная… она умрёт, если за ней не ухаживать… мальчики, родненькие!.. я молчать буду!.. я не могу, когда это всё… и он тут лежит…

—  Ну, накрой его чем-нибудь… а то она не может.

—  Да чем я его тебе, блин, накрою?.. одеяло всё в жиже.

—  Ну халатом.

—  Да он тонкий, блин, промокнет на раз.

—  Подушки подсунь.

—  Это Гоха всё, пидар ломану́тый… всегда контрольного в ухо бьёт… а там артерия… сколько раз ему говорил…

—  Артерия-мухерия… много будешь знать — скоро в туман уйдёшь.

—  Да что она, блин, крови не видела?.. у неё каждый месяц — кровь.

—  Накрой и не базарь.

—  Я не могу… не могу так… он смотрит на меня… этот ваш… так смотрит…

—  Да ты профи, или кто?

—  …словно кончить меня хочет!..

—  Никто тебя не тронет… делай своё дело.

—  Не… только не с Вована… у него матёрый насос… прошлый раз полбанки залил… потом все в его окияне плавали… аж булькало…

—  Пусть Голова начинает…

—  Мальчики, миленькие, я совсем уеду… у деда под Саратовом в деревне домик остался… никто про него не знает… совсем никто… я там скроюсь… и никогда не приеду…

—  Ну вот… то мать больная… а то домик в деревне…

—  Я её с собой возьму.

—  Да как только ты её там в больничку потянешь… вас обеих по ксиве в миг вычислят.

—  Я клянусь!.. я исчезну… совсем исчезну… и ни в больницу… никуда!.. там большой огород есть — с него можно жить…

—  Тебя же первой искать будут… ты с этим боровом уже года два тянула… а ну как найдут?

—  Я спала́ и всё… проснулась, а он — готов… никого не видела… ничего не знаю…

—  Это ты сейчас говоришь.

—  Дай ей кишку в зубы… и за работу!

—  Мальчики, миленькие… я не могу… он опять на меня смотрит… чего ты смотришь?!.. я ни словечка… ни словечка никому не скажу… поклянитесь, что меня не тронете!.. поклянитесь!

—  Да я ей, лярве, счас морду сверну!..

—  Не ершись, Гоха… мы клянёмся… чё тебе ещё надо?

—  Нет пусть все… чтоб каждый сказал… чтоб на могиле своей матери… и особенно этот!.. у него глаза такие злющие!

—  Ну, давай… хватит мыло крутить.

—  Ой, да вы всё равно меня убьёте… Господи, гады какие…

_____________

Иво

Иво умер в командировке… его нашли на полу в отеле… вышел утром после душа… стал одеваться… и вдруг — кранты!.. сердце… никогда на сердце не жаловался и по врачам не бегал… здоровый мужик… в футбол часто играл, хотя ему было уже за сорок.

На похоронах жена и сын стояли у гроба… и жена очень плакала… а сын стоял согнутой оглоблей и глядел в пол… в чёрном костюме, который он перерос… почти взрослый, но вдруг ставший опять маленьким.

Лет двадцать назад Иво приехал из Югославии учиться в Москву и застрял в России… парень он был представительный… со жгучими черными глазами и нервным энергетическим лицом, как у Магомаева… девки от него млели… женился на красавице… и жили они очень хорошо… на вечеринках всегда сидели в обнимку… а если приходил один, то из любых компаний сваливал раньше времени… «Ждёт меня жена, ох, печалится»… бабы вешались на него гроздьями… но без малейшего успеха.

Была на похоронах и ещё одна семья — мать и две дочки… на них сначала не обратили внимание… но потом мать подошла к гробу и так разрыдалась, что чуть не упала… ей помогли… это была полненькая приземистая женщина с грубоватым мужским лицом… и несоразмерно большой головой… она и потом не могла стоять и горько плакала… её усадили на скамейку.

По дороге с кладбища любопытные тётки стали расспрашивать старшую дочку, которая была чуть моложе сына Иво… она называла Иво «папа»… говорила, что он часто бывал у них… всегда ненадолго… но обычно с подарками… очень любил дочек и маму.

Человеческое сердце… ты живёшь и умираешь не по правилам.

_____________________

Утром

В понедельник утром пришли две служанки, отвели её в душ, вымыли… потом парикмахерша… косметичка… маникюрша… шофёр отвёз домой… коробку с тряпками в квартиру занёс… в угол поставил… козырнул молча и отчалил.

Она сперва долго сидела на диване… мимо куда-то смотрела… потом чаю себе заварила… того самого… китайского… который брат из Шанхая привёз… с тонким запахом цветов… каких-то нездешних… чай откуда-то из другой жизни.

Подошла к окну… крыши… крыши… и небо это серо-синее… с какой-то грязнотцой… кошка из слухового окна вышла… ходила по крыше туда-сюда… у кошек хвост всегда поднят, а у собак опущен.

Тут Артём позвонил… сказал, что приедет… проглядела мобилу — он раз двадцать за уикенд звонил.

Вошёл и обнял её сразу… стояли молча, прижавшись… она в окно мельком взглянула… кошка там всё ходила… без дела… чего ей надо на крыше?.. пусто там и холодно.

Поцеловались… деревянный какой-то получился поцелуй… оба обмякли как-то… распались… сели у окна… она ему чая налила… крутил стакан в руках… в окно смотрел… потом коробку в углу увидел.

—  А это что?

—  Подарки…

—  Я ж не мог ничего… они нож у горла держали…

—  Я помню…

—  Как ты?

—  Сказал, что если я ему не дам, но он тебя кончит…

—  А ты?

—  Ну не надо!.. не надо!.. я ж не хочу тебе врать…

—  Я до него ещё доберусь.

—  Даже не думай об этом.

—  Всегда буду думать… но нам сейчас не потянуть… после той движухи у нас пацанов шесть-семь осталось… разбежались и залегли… мокрики дешёвые… он с тобой новую-то стрелку наклеил?

—  Нет… но может… телефон взял…

—  Знаю, что может… в любой день может… жаба болотная… а чё, если нам уехать куда?.. меня один корефан в Хабаровск высвистывал… у него там бизнес.

—  Не могу я об этом… и ни о чём не могу… давай просто посидим.

Она руки на стол положила и головой упала на руки… лицо закрывая… летело что-то в дырявой памяти… пятнами посторонними… блёклое небо над лесом сквозь тёмное стекло его лимузина… когда он водку ей в рот лил… потом в огромной гостиной — большая клетка с тигром… тигр зубы скалил и мясо жрал… рвал прямо… на решётку бросился, когда они вошли… длинные когти просовывал… цапнуть норовил… а в спальне две собаки рыскали… на неё сзади кидались… но когти убирали… выучены… языки их длинные… слюнявые… а он её за волосы держал… лицом в одеяло уткнул… пока они… а потом лицом вверх перевернул… передёрнуло аж… слеза навернулась… но она быстро смахнула её и буркнула про себя: не раскисай, кукла!

Артём не смотрел на неё… и в окно не смотрел… уплыло всё… только ложечку чайную в руке крутил… стискивал… сжимал между пальцами… словно согнуть хотел.

—  Всё равно уедем, — сказал Артём.

—  Нет, — сказала она, — он предупредил…

________________

—  Дыши!.. ещё дыши, я тебе говорю!.. сейчас всё пройдёт… немножко только…

—  А де они?

—  Да умотали сразу… ты о них не думай… дыши!.. ещё дыши!.. голову не клони!.. ну прекрати!.. я тебе говорю, голову не клони!.. ну совсем ляг… вот так… на спину… вытянись.

—  Хххр… хххр… там… где… подо мной… мооо-хро…

—  Не трогай!.. не трогай сам… я рукой держу… шарфом… у меня же тут нет ни хрена… я заткнула там.

—  Кссс… кссс… ххх…

—  Сейчас всё пройдёт… ты только не уплывай… ты смотри на меня… открой глаза… открой глаза, я тебе говорю!.. открой счас же!.. вот… и смотри на меня… уже всё позади… теперь только надо помнить, что ты со мной… и всё… что мы вместе… в глаза!.. в глаза смотри, я тебе говорю!

—  Скорую зови!

—  Сейчас кто-нибудь… мимо пойдёт… или поедет… я им заору… я не могу от тебя никуда… там течёт вовсю… и шарф уже весь промок… тут должны быть люди!.. сейчас будут!.. кто-то…

—  А де мобила?

—  В сумке… я их сумкой била… пока они с тобой… они мне по голове дали… и сумка теперь… может валяется где-то тут… не видно впотьмах… а может они утащили… но ты держись… мы вместе… ты понял?.. мы вместе!

—  Спать нада…

—  Нет!!!.. не спи!.. не спи, я тебе говорю!.. всей мочью своей… ты понял?.. всем, что у тебя есть… только не спи!.. вот… вот… ты ведь любишь меня, правда?.. ты только об этом думай… не закрывай глаза!

—  Не могу больше… и не хочу ничего… отпусти меня, а?..

—  Нет!!.. я тебе сказала!.. держи себя изо всей мочи!

—  Иди… мобилу ищи.

—  Нет!!.. не закрывай глаза, я сказала!.. как же я без тебя?.. как же я!?..

_________________

© Борис Вельберг, 2019. Все права защищены