«Мохамбет»

Автор: Борис Вельберг

Повесть, 168 стр.

© Борис Вельберг, 2019. Все права защищены

Эти российские окраины… там всегда жили иначе… и законы там были другие… а когда законы этих окраин пришли в Москву в 90-е годы, все очень удивились… вроде бы там была и есть какая-то свобода… но с этой своей свободой надо всегда помнить где начинается свобода другого… а то таскался туда-сюда, пределы щупая, и вляпался в чужую разборку… и теперь уже не важно как всё началось… если тебя имеют в виду… то надо держать наготове ружьё.

Время: XX век, до развала СССР

Место: Казахстан, вымышленный город Мохамбет севернее Каспия

Отрывки из повести «По дороге на Мохамбет»

_______________________

…буран поднимал в пустыне огромные массы песка, сметал сухую глиняную пыль с такыров и нёс это месиво по плоской равнине, покрывая всё на своём пути этим мутным тяжёлым облаком… путал направления, терялся в нём и снова набирал силу.

_______________________

 

…вот так проснёшься однажды ночью и одолеет тебя кошмар… чёртова степь… чёртова степь… да и не степь это, а такыры… тресканная плоская сухая глина на сотни километров… ни холмика, ни травинки… плось во все дали… словно больше ничего и нет на земле… и твоя скорченная фигурка… лежащая в вагончике посреди этой пустоты… где я, кто я?.. как тебя сюда занесло?.. что ты тут делаешь, человечек?.. болтаешься туда-сюда по этой глине… никуда и незачем… твои желания все сдохли… и тебе не нужно твоё пустое прошлое… нет твоей доли в этих гримасах земных… но ты продолжаешь делать эту херню день за днём… сам не зная зачем.

…у тебя незаконные мысли… от них нет помощи… а ведь было легче, когда ты любил её и мучился… даже в те дни, когда стало ясно, что вам не быть вместе… а сейчас — лишь тоска, с которой тебе не справиться… не по Лильке тоска… другое… та тоска, которая родилась задолго до тебя… а сейчас просто пришла и нашла тебя… ветер здесь ни при чём… если ты лежишь лицом вниз… и тебе кажется, что ветер, берущий разгон из далей огромной степи, прижимает тебя к земле… если ты слышишь столько тоски в его шуме… то он здесь ни при чём.

…он лежал на матраце, набитом соломой, в пустой комнатушке, перегороженного пополам вагончика в посёлке СМП… который им попался по дороге в тридцати километрах от Мохамбета… если бы не пыльный буран, они уже давно были бы дома… и он, наверно, так же лежал бы у себя в комнатке на втором этаже старого кирпичного дома… а ветер рвал бы редкие листья за окном.

_______________________

 

…Токаш стоял по-прежнему опустив голову, закрываясь воротником курточки от пыли и ковыряя землю носком ботинка… молчал и ждал чего-то… потом поднял голову и кивнул вдоль по улице… в сторону моста:

—  (Токаш): …Витка там вчира сыдел.

—  (Антон): …какой Витька?

—  (Токаш): …Мокшеев.

—  (Антон): …его ж посадили, вроде?

—  (Токаш): …вчира бил в сарай… у канал сасем ломаный сарай ест… а он там сыдел… када ужи ветир бил.

—  (Антон): …ну и что тебе об этом печалиться?

—  (Токаш): …в буран прышол… ис аттуда, — рукой на степь показал, — исчо свитло было… но уж буран… ещё да вас… нэ приэхал… прышол… ныкто нэ ходыт в буран… и в ломаный сарай сидел.

—  (Антон): …всё ещё там сидит?

—  (Токаш): …нэ…, када сасем тымно стал… к Танкэ пролез… у ней… они вмэстэ.

—  (Антон): …а ты что тут делал впотьмах?

—  (Токаш): …папка посла смотрет.

—  (Антон): …куда смотреть?

—  (Токаш): …на вагон Танкэ… штоб эслы шум… ваш этат… шафёр… балшой такой… вчера к нашым женчинам тут хадил… папка сказав, шоб эси крик… бежат и ему сразу казат.

—  (Антон): …ага… ты сидел и сёк… и увидел Витьку?

—  (Токаш): …да… но патом ваш шафёр балшой к Танкэ пашёл… и Витку бил… очень бил… по улиц таскал и ногом бил… много раз… папка када узнал… пашол Танкэ искат… гаварил — нигдэ нэт.

_______________________

 

…Гриша Мартьянов… невысокий, худощавый… ходит обычно вразвалку, как матрос… но матросом никогда не был… останавливается вдруг и делает бессмысленное выражение лица… которое легко меняется на ироническое и даже на детское… если бы не морщины и старческие мятые глазки… без напряжения глазки, ни силы, ни воли… в такие смотришь спокойно и знаешь, что он отведёт их первый… говорить начинает как бы случайно… когда не спрашивают… часто не по теме… словно отзываясь на свои мысли… умеет напирать и атаковать собеседника… умалять и не ставить ни в грош чужое мнение.

—    (Горохов — Антону): …было тут одно событие… собитие, так сказать… в день получки из кассы деньги украли… ну не всё… а пучок десяток кто-то ухватил и драпанул… пока кассирша шнурки себе завязывала… так наш Гришенька ни с того ни с сего брякнул, что это Назар… и назавтра весь посёлок говорил, что Назар деньги украл… Назар в тот день в кассу вообще не ходил… и деньги не получал… оправдывался, как мог… но молва летела неостановимо.

—    (Мартьянов): …да я только Нинке сказал… что он накупил всего… с чего бы это, если получку не получал?.. а она из этого сделала всю историю.

—    (Горохов — Антону): …словом Назар нашёл и отлупил Гришутку… а ентот ползал по земле и гундосил кровавыми губами: «ну чё ты руки свои везде суёшь… не нужны мне твои руки… вот если ты мне денег дашь, так я возьму… боись меня… очень боись… я такой человечек… я умирать буду… и ещё в гробу ножкой дрыгну».

—    (Мартьянов — Горохову): …вот вечно в чужие дела лезет… били—не били… замирился—не замирился… чё те с того?

—    (Горохов — Мартьянову): …очень даже занятный чё… ты ж, Хрихорий — существо запредельное и окаянное… наглядное воплощение многочисленных людских кривизн… тебя наблюдать — сплошное кино!.. (Антону): …а когда он, битый, по земле ползал и кровяку размазывал… бабы пришли жалеть его, бедненького… так он стал им про всех «правду» рассказывать… ну тут уж бабы рассвирепели… и дополнительно его отлупили… потому, что эта «правда» была про их мужиков и про них тоже.

—    (Мартьянов): …ой, да врут всё про меня!… наветы!.. наветы!.. и гнусные наветы!

—    (Атаман): …они врут… ты врёшь… я вру… все на свете врут… споём-те друзья… споём веселей… седой боево-ой ка-апитан…

_______________________

 

—    (Таня): …в 17 лет я могла выйти замуж… к нам на лето цирк приезжал, и он в нём работал… а я тоже в цирк хотела пойти… я тогда гибкой была — вот назад головой пятки доставала… он мне тогда очень нравился… и он хотел, прямо сейчас жениться на мне… а родители говорили: рано… ну а теперь — я своё оттанцевала… мне замуж надо за какого сволочного пропойцу… который меня лупить будет.

—    (Антон): …все мы какие-то битые… вот если б мы в твои 17 встретились?.. а ещё лучше в школе… нет, в школе я был полный дурак с девчонками.

—    (Таня): …не надо было тебе уходить от меня… ты прошлый раз не ушёл, а убежал просто… а ведь у нас уже зазвенело… ты о себе подумай — чё те надо-то?

—    (Антон): …не мог я и всё… не мог… ты вот так можешь, а я не могу.

—    (Таня): …мог ты… и ещё как.

—    (Антон): …ну, не знаю… башка отдельно где-то плавала… мы оба выдохлись тогда.

—    (Таня): …мудрец ты стал… такой мудрец, что почти-что дурак.

—    (Антон): …зачем тебе я такой?

—    (Таня): …ну вот, опять нюню повесил… да ты ж себя не знаешь… у меня никогда не было такого мужика, как ты… мне спокойно с тобой… ты ещё какой-то непорченый… словно не отсюда… но ты знай, что ты весь дырявый.

—    (Антон): …а ты как бы меня жалеешь!?

—    (Таня): …не рубишь ты… ой, не рубишь… уезжай… тебе нельзя долго в таких местах… тут всё не твоё.

—    (Антон): …а где моё?

—    (Таня): …ты ж не хочешь, чтоб я в маму играла…

—    (Антон): …я вот могу так носами тереться только с Гороховым и с тобой… это, наверно, и есть моё… а если уеду, то и этого не будет.

—    (Таня): …не можешь ты со мной… не до конца ты со мной… да и с Гороховым…

—    (Антон): …ты тоже себя не знаешь.

—    (Таня): …не говори обо мне… совсем никогда… и не думай… я — запретная зона… идти мне надо… дела есть вечерние… всё!.. покасики.

…собралась быстро… дверь открыла… опять в две стороны посмотрела… к нему обернулась… поцелуй одним пальчиком послала… улыбнулась счастливо… словно недавнее припоминая.

_______________________

 

…Мартьянов сидел и молчал… ему начало казаться, что они знают что-то такое, чего он никогда не узнает… они говорят об этом так просто… может, он сочинил себе про них… и они просто хотят… ну, не то, что он думает… сидел и молчал Мартьянов, опустив голову… и снова неспешно говорил Битков… Мартьянов толком расслышать не мог… как проваливался куда-то и до него долетали лишь отдельные слова… но самыми главными были вовсе не слова, а вот эта интонация… наклон головы Биткова… взгляд… и как Битков стакан с холодным чаем вертел… бережно и медленно.

…а Супрунов у окна… отвернувшись… вроде и не слушал вовсе… он сидел положив голову на руки и чуть ли не спал… и сам Мартьянов казался себе маленьким и ничего не значащим… он видел себя со стороны… этого невысокого тощего человечка, сидящего за столом согнувшись… похожего на Мартьянова… он знал его прежние поступки… все боли, которые он столько раз превозмогал… столько раз сжимал зубы… чтоб выдержать… пока боль не уползала и становилась ненастоящей, невзаправдашней… послушной… вот если подумать о чём-то другом — то и нет её… этот маленький человечек уже вытерпел столько… и вот опять… вечно что-то новое на него… опять и опять гнёт… хоть что-нибудь своё дали бы прокричать!

—    вы что с ним?… что будет? — сказал Мартьянов, не слыша своего голоса… и поняв, что он всё-таки смог это сказать, только по тому, как Битков поднял глаза и усмехнулся.

—    (Битков): …что бы с ним ни было… не бери в голову… но разговор этот наш тебе придётся забыть… ты ко мне денег занять заходил… держи краснуху… чиксу приведёшь к клубу… но с обратной стороны… где вагончик этот Витькин… скажешь, что Сарсен зовёт… и не болтай, что у меня был.

…Мартьянов в стену смотрел… выпрямился и встал… шатануло его вдруг, когда он вставал… за стол ухватился… деньгу взял, не глядя… и к двери потащился… чуял лопатками, что Битков ему в спину смотрит… дверь за собой аккуратно и тихо закрыл.

—    (Супрунов): …пасти её надо… она на его погреб наведёт.

—    (Битков): …Дарданела послал… но тоже загадка: пойдёт она к нему — не пойдёт… того мы не знаем… а ждать не можем… этот партизан один уйдёт… ветерок-то тихнет… а ему в тумане линять надо… уже эти… местные кобзари из своих щёлок повылезали… много лишних глаз… ему нельзя ждать… потому и Мартышку защемил… нам сходу прочухать надо, куда мылится этот бегун… а то со вчера в дыму сидим… Сарсен раньше нас его надыбал.

—    (Супрунов): …у него ж людей не в пример… но теперь наш ход… я штуцер выкопал… в газе под сиденье сунул… кто валить пойдёт?

—    (Битков): …ты, Лёша, ты, — повернулся Битков к Супрунову.

—    (Супрунов): …не… в шахту такие дела… нельзя мне сейчас ставить шею… ты же знаешь… на мне целый воз висит… если одно к другому приклеят… найди кого… вон, Стёпка… свояк этот… вечно соплями булькает и прёт на пырло… или Казбека сгоноши… всегда в углу сидит… уставится в одну точку… и всегда готов.

—    (Битков): …я уже нашёл, Лёша… ты ж мне за лесопилку должен… я тогда из-за тебя на рога лез и перед всеми парился… могли и на заточку посадить… а если бы я жеванину тёр и моргалками блынкал, то тебя бы сейчас просто не было… за такое ответ полагается… и сегодня представа у нас с тобой… по прошлым векселям… мы ведь с Толей давними корешами были… нельзя его не помянуть.

____________________

© Борис Вельберг, 2019. Все права защищены

Рассказы

Сборник рассказов «Голоса», 116 стр.

Автор: Борис Вельберг

© Борис Вельберг, 2019. Все права защищены

     Сталкиваешься с разными людьми в разное время. У каждого своя жизнь, своя история, свой голос. Они такие разные, но все наши… наша плоть и кровь. Они всё равно  в чём-то такие же, как мы… даже если они совсем другие… Какие-нибудь безнадёжные злодеи… абсолютные лопухи… никудышные бабы.  Автору, который считает себя мужиком, трудно представить, что он тоже бывает никудышной бабой… но когда он начинает писать, то понимает, что бывает… Их голоса остаются с тобой навсегда… ты вспоминаешь их через десять лет… двадцать… тридцать… даже, если этих людей уже нет рядом… даже, если их совсем нет… это всё равно живые голоса.

Рассказы из сборника «Голоса»

Модель

—  Так я в списке или нет!?.. а то он мне что-то мекал и бекал прошлый раз…

—  Да я не успела спросить!.. Не успела!.. Мне стремглав свалить пришлось…

—  А что случилось-то?

—  Да Танька истерику устроила… А вся эта пришлая кодла тупо лыбилась и шеи тянула… мол, будет что рассказать… дверь открывали… как бы невзначай… и щёлочку потом оставляли… дикобразы какие-то… Ну я и утащила её…

—  А чё она вдруг?.. с пудрой что ли недобор?.. она ж вроде не снегурочка.

—  Вот прямо из ничего!.. ну, Леонтий подплыл её окучивать.

—  Чё, нахамил ей что ли?

—  Да нет… очень галантерейно даже… звал в какую-то клёвую наливайку… Не слабый мальчонка, между прочим… Я даже позавидовала… А она смотрела-смотрела на него… и вдруг такими горючими слезами… таким рёвом… и руками по столу залупила… склянки расшвыряла… и башкой стала биться… Ну, прямо вдруг!

—  А он что?

—  Топтался с ноги на ногу… морду сделал… и отчалил боком.

—  Чё ей надо-то?… её и так целый вагон выгуливает… и этот… Митя… её неотлучный…

—  Похоже, она по нему особо не тащится… видела их на обеде у Турчина… Он веселился очень… и всё время как-то наползал на неё… лапал, когда надо и не надо… А она как в коконе… такой Снежной королевой… вроде, даже не слушала, что он тренькал… отвечала односложно… и голову к нему не поворачивала.

—  Ну трахаются же, небось?..

—  Трахаются… все мы как-то трахаемся…

—  А она тебе, что потом сказала?.. Ну, объяснила хоть что-нибудь?

—  Да ничего не сказала… шла и ревела белугой… прохожие оборачивались… Так и сяк её успокоить пыталась…

—  Может у неё случилось что?

—  Да я бы знала…у нас такое сарафанное радио… в туалет спокойно выйти не дадут… И до Леонтия мы вместе ржали над Кузминишной… вся в мехах… в меховой безрукавке… и юбка с оторочкой… и сапожки с меховыми шариками… и даже на заколке в причёске какой-то лисий клок… Полный атас!.. Но строго проверяет билеты у тех, кто в Армани.

—  А на показ-то Танька вышла?

—  Вышла… еле запудрили… глаза чёрным замазали… протащилась по подиуму с ненавидящим лицом… покрутилась… ракурсы показала… ножку выставила… а в перерыве опять разревелась… раздевали и одевали её хором… времени же в обрез… и опять глаза ей мазать пришлось…

—  Может поругались?

—  Да нет… он бибикнул, когда мы в раздевалке были… и радостно чирикал… она мобик мне швырнула: «Скажи что-нибудь»… а сама опять — в слёзы… я её спрашиваю в сотый раз: «Что случилось?»… а она: «Нету у меня никого… совсем я одна»… а я ей говорю: «Ну хочешь после работы в «Зону» пойдём и дерябнем?» …А она только головой мотанула.

—  Так вы дерябнули?

—  Не-а…

—  Ну её-то Целофан в список всё равно включит… она ж прима… любую тряпку натяни…

—  Отказалась она.

—  Чё она вооще?!.. Это ж перед всем бомондом?!..

—  Вот так… в деревню, говорит, поеду… к бабке… она одна меня любит.

_______________

 

Инструктаж

Сидел этот в штатском за столом как-то скособочившись и ёрзал на тяжёлом деревянном стуле, словно грыжа его мучила… всё листочки наши перебирал… раскладывал их по столу, отшвыривал в сторону, снова хватал… словно искал что-то.

—  А что тут за буковки возле подписи?

—  Дэ-Эн… доктор наук.

—  Что сразу всех наук?

—  Не всех… по гидрологии я.

—  В тайге своя наука… свой словарь… свой алфавит.

—  Да я уж был три раза.

—  И что все три раза свои «Дэ-Эн» рисовали? Зачем они здесь? Это ж деловой документ, а не характеристика.

—  Ваш майор велел, который вёл инструктаж… чтоб как в заявке было… а там «Дэ-Эн» … и подпись уже штампом заверена.

—  Это, который на втором этаже?

—  Ну, да…

Теребит бумагу, морду кривит… словно что-то там не так или чего-то не хватает… недоволен… вечно недоволен чем-то… может, профессия такая?

—  Колыванов, небось… я поговорю с ним… все ваши из партии инструктаж прошли?

—  Все.

—  Про караулы вам сказали?

—  Сказали.

—  Табельное оружие получили?

—  По списку… ну мне… пистолет и винтовку.

—  Карабин, а не винтовку… а пистолет чтоб всегда был при себе, а не в ящике под замком.

—  Да, нас предупредили.

—  Военная кафедра у вас была?.. Стрелять-то хоть умеете?

—  Ну, был на сборах… и на охоте пару раз…

—  Карты получили?

—  Получил.

—  Доставайте.

—  Все что ли?

—  Общую… где зоны Д отмечены.

Карту на столе уверенным жестом развернул и разглядывает… глазами быстро шарит… тренированный цепкий взгляд… пальцем водит… в какое-то место упорно тычет.

—  Зоны Д — это где никого не должно быть… понятно?.. вообще никого… но там кое-кто ошивается… и эти люди опаснее зверья… всем, у кого есть право на ношение — ходить всегда вооружёнными… и карабины пулями зарядить, а не дробью… если кого увидите — спрятаться и не окликать… если уходит — пусть идёт… и туда, куда он ушёл не ходить… резко курс поменять, поняли?

—  Понял вроде… но в тайге только по звериным тропам идти можно… куда ж мы свернём, если он?..

—  По бурелому попрёте… но не туда, куда он пошёл… ещё раз спрашиваю: поняли?

—  Ну, понял.

—  А если он на вас пойдёт… спрятаться, если успеете, конечно… подождать пока поближе подойдёт… и чтоб ни шороха, ни звука… не вступать ни в какие разговоры… не подходить… и… нейтрализовать.

—  Чего?..

—  Кончить в упор… двумя выстрелами и желательно из засады… не показывая себя… а когда свалится — подойти… и метров с трёх дать по нему ещё раз… контрольного… вывернуть всё из карманов… особенно бумаги и фото… и потом сдать нам.

—  Ну, а если он просто бомж?.. что вот так… без вопросов… сразу стрелять?

—  Да… именно так… если жить хотите.

—  А если кто к нам в лагерь придёт?

—  Тут же всех поднять по тревоге… и в караулы… по периметру… а ходока сразу же связать и по рации нам сообщить… а на ночь — двойные караулы.

—  А кто эти?.. ну, которые…

—  Беглые зэки… малыми группками кучкуются… к экспедиции в лагерь обычно один приходит… на разведку… самый слабенький и хиленький… любые байки вам наплетёт… самые жалостные… иногда говорят, что они — староверы… мол, целая деревня тут за сопкой… и все тропки-то он знает… и куда угодно выведет… и свежей рыбки вот сейчас принесёт… ну, такой золотой человек — как ему не поверить?.. а потом, ночью, вся евоная кодла подкрадётся… в позапрошлом году одна экспедиция на связь не вышла… нашли их через два дня… у всех глотки перерезаны… ну и зверюги там погрызли… пошалили… жутко было на фотки смотреть… а провиант и вещички как сдуло… оружие тоже… это уж бегляки, а не зверюги… а людей они мочат, чтоб свидетелей не было… в том районе, куда вы пойдёте, за десять лет три таких случая, чтоб массово… один раз даже на зимовье засаду устроили… двоих охотников укокошили, а третий уцелел… отстреливался… по рации вертолёт вызвал… много чего там было… и скот исчезал… и по отдельности люди пропадали… мы ночную аэрофотосъёмку делали, чтоб по кострам их засечь… охотников-таёжников на розыски посылали… без толку… да, может, и охотники не очень-то старались их найти… они ж — зверьё-люди… никому пощады не дадут.

__________________

 

—  Не надо!.. не надо так и всё!.. у меня мама больная… она умрёт, если за ней не ухаживать… мальчики, родненькие!.. я молчать буду!.. я не могу, когда это всё… и он тут лежит…

—  Ну, накрой его чем-нибудь… а то она не может.

—  Да чем я его тебе, блин, накрою?.. одеяло всё в жиже.

—  Ну халатом.

—  Да он тонкий, блин, промокнет на раз.

—  Подушки подсунь.

—  Это Гоха всё, пидар ломану́тый… всегда контрольного в ухо бьёт… а там артерия… сколько раз ему говорил…

—  Артерия-мухерия… много будешь знать — скоро в туман уйдёшь.

—  Да что она, блин, крови не видела?.. у неё каждый месяц — кровь.

—  Накрой и не базарь.

—  Я не могу… не могу так… он смотрит на меня… этот ваш… так смотрит…

—  Да ты профи, или кто?

—  …словно кончить меня хочет!..

—  Никто тебя не тронет… делай своё дело.

—  Не… только не с Вована… у него матёрый насос… прошлый раз полбанки залил… потом все в его окияне плавали… аж булькало…

—  Пусть Голова начинает…

—  Мальчики, миленькие, я совсем уеду… у деда под Саратовом в деревне домик остался… никто про него не знает… совсем никто… я там скроюсь… и никогда не приеду…

—  Ну вот… то мать больная… а то домик в деревне…

—  Я её с собой возьму.

—  Да как только ты её там в больничку потянешь… вас обеих по ксиве в миг вычислят.

—  Я клянусь!.. я исчезну… совсем исчезну… и ни в больницу… никуда!.. там большой огород есть — с него можно жить…

—  Тебя же первой искать будут… ты с этим боровом уже года два тянула… а ну как найдут?

—  Я спала́ и всё… проснулась, а он — готов… никого не видела… ничего не знаю…

—  Это ты сейчас говоришь.

—  Дай ей кишку в зубы… и за работу!

—  Мальчики, миленькие… я не могу… он опять на меня смотрит… чего ты смотришь?!.. я ни словечка… ни словечка никому не скажу… поклянитесь, что меня не тронете!.. поклянитесь!

—  Да я ей, лярве, счас морду сверну!..

—  Не ершись, Гоха… мы клянёмся… чё тебе ещё надо?

—  Нет пусть все… чтоб каждый сказал… чтоб на могиле своей матери… и особенно этот!.. у него глаза такие злющие!

—  Ну, давай… хватит мыло крутить.

—  Ой, да вы всё равно меня убьёте… Господи, гады какие…

_____________

Иво

Иво умер в командировке… его нашли на полу в отеле… вышел утром после душа… стал одеваться… и вдруг — кранты!.. сердце… никогда на сердце не жаловался и по врачам не бегал… здоровый мужик… в футбол часто играл, хотя ему было уже за сорок.

На похоронах жена и сын стояли у гроба… и жена очень плакала… а сын стоял согнутой оглоблей и глядел в пол… в чёрном костюме, который он перерос… почти взрослый, но вдруг ставший опять маленьким.

Лет двадцать назад Иво приехал из Югославии учиться в Москву и застрял в России… парень он был представительный… со жгучими черными глазами и нервным энергетическим лицом, как у Магомаева… девки от него млели… женился на красавице… и жили они очень хорошо… на вечеринках всегда сидели в обнимку… а если приходил один, то из любых компаний сваливал раньше времени… «Ждёт меня жена, ох, печалится»… бабы вешались на него гроздьями… но без малейшего успеха.

Была на похоронах и ещё одна семья — мать и две дочки… на них сначала не обратили внимание… но потом мать подошла к гробу и так разрыдалась, что чуть не упала… ей помогли… это была полненькая приземистая женщина с грубоватым мужским лицом… и несоразмерно большой головой… она и потом не могла стоять и горько плакала… её усадили на скамейку.

По дороге с кладбища любопытные тётки стали расспрашивать старшую дочку, которая была чуть моложе сына Иво… она называла Иво «папа»… говорила, что он часто бывал у них… всегда ненадолго… но обычно с подарками… очень любил дочек и маму.

Человеческое сердце… ты живёшь и умираешь не по правилам.

_____________________

 

Утром

В понедельник утром пришли две служанки, отвели её в душ, вымыли… потом парикмахерша… косметичка… маникюрша… шофёр отвёз домой… коробку с тряпками в квартиру занёс… в угол поставил… козырнул молча и отчалил.

Она сперва долго сидела на диване… мимо куда-то смотрела… потом чаю себе заварила… того самого… китайского… который брат из Шанхая привёз… с тонким запахом цветов… каких-то нездешних… чай откуда-то из другой жизни.

Подошла к окну… крыши… крыши… и небо это серо-синее… с какой-то грязнотцой… кошка из слухового окна вышла… ходила по крыше туда-сюда… у кошек хвост всегда поднят, а у собак опущен.

Тут Артём позвонил… сказал, что приедет… проглядела мобилу — он раз двадцать за уикенд звонил.

Вошёл и обнял её сразу… стояли молча, прижавшись… она в окно мельком взглянула… кошка там всё ходила… без дела… чего ей надо на крыше?.. пусто там и холодно.

Поцеловались… деревянный какой-то получился поцелуй… оба обмякли как-то… распались… сели у окна… она ему чая налила… крутил стакан в руках… в окно смотрел… потом коробку в углу увидел.

—  А это что?

—  Подарки…

—  Я ж не мог ничего… они нож у горла держали…

—  Я помню…

—  Как ты?

—  Сказал, что если я ему не дам, но он тебя кончит…

—  А ты?

—  Ну не надо!.. не надо!.. я ж не хочу тебе врать…

—  Я до него ещё доберусь.

—  Даже не думай об этом.

—  Всегда буду думать… но нам сейчас не потянуть… после той движухи у нас пацанов шесть-семь осталось… разбежались и залегли… мокрики дешёвые… он с тобой новую-то стрелку наклеил?

—  Нет… но может… телефон взял…

—  Знаю, что может… в любой день может… жаба болотная… а чё, если нам уехать куда?.. меня один корефан в Хабаровск высвистывал… у него там бизнес.

—  Не могу я об этом… и ни о чём не могу… давай просто посидим.

Она руки на стол положила и головой упала на руки… лицо закрывая… летело что-то в дырявой памяти… пятнами посторонними… блёклое небо над лесом сквозь тёмное стекло его лимузина… когда он водку ей в рот лил… потом в огромной гостиной — большая клетка с тигром… тигр зубы скалил и мясо жрал… рвал прямо… на решётку бросился, когда они вошли… длинные когти просовывал… цапнуть норовил… а в спальне две собаки рыскали… на неё сзади кидались… но когти убирали… выучены… языки их длинные… слюнявые… а он её за волосы держал… лицом в одеяло уткнул… пока они… а потом лицом вверх перевернул… передёрнуло аж… слеза навернулась… но она быстро смахнула её и буркнула про себя: не раскисай, кукла!

Артём не смотрел на неё… и в окно не смотрел… уплыло всё… только ложечку чайную в руке крутил… стискивал… сжимал между пальцами… словно согнуть хотел.

—  Всё равно уедем, — сказал Артём.

—  Нет, — сказала она, — он предупредил…

________________

 

—  Дыши!.. ещё дыши, я тебе говорю!.. сейчас всё пройдёт… немножко только…

—  А де они?

—  Да умотали сразу… ты о них не думай… дыши!.. ещё дыши!.. голову не клони!.. ну прекрати!.. я тебе говорю, голову не клони!.. ну совсем ляг… вот так… на спину… вытянись.

—  Хххр… хххр… там… где… подо мной… мооо-хро…

—  Не трогай!.. не трогай сам… я рукой держу… шарфом… у меня же тут нет ни хрена… я заткнула там.

—  Кссс… кссс… ххх…

—  Сейчас всё пройдёт… ты только не уплывай… ты смотри на меня… открой глаза… открой глаза, я тебе говорю!.. открой счас же!.. вот… и смотри на меня… уже всё позади… теперь только надо помнить, что ты со мной… и всё… что мы вместе… в глаза!.. в глаза смотри, я тебе говорю!

—  Скорую зови!

—  Сейчас кто-нибудь… мимо пойдёт… или поедет… я им заору… я не могу от тебя никуда… там течёт вовсю… и шарф уже весь промок… тут должны быть люди!.. сейчас будут!.. кто-то…

—  А де мобила?

—  В сумке… я их сумкой била… пока они с тобой… они мне по голове дали… и сумка теперь… может валяется где-то тут… не видно впотьмах… а может они утащили… но ты держись… мы вместе… ты понял?.. мы вместе!

—  Спать нада…

—  Нет!!!.. не спи!.. не спи, я тебе говорю!.. всей мочью своей… ты понял?.. всем, что у тебя есть… только не спи!.. вот… вот… ты ведь любишь меня, правда?.. ты только об этом думай… не закрывай глаза!

—  Не могу больше… и не хочу ничего… отпусти меня, а?..

—  Нет!!.. я тебе сказала!.. держи себя изо всей мочи!

—  Иди… мобилу ищи.

—  Нет!!.. не закрывай глаза, я сказала!.. как же я без тебя?.. как же я!?..

_________________

© Борис Вельберг, 2019. Все права защищены

 

 

Стихи

«Спасённая Муму»

Автор: Борис Вельберг

Сборник стихов, 161 стр.

© Борис Вельберг, 2019. Все права защищены

Посвящаю мою книгу Алкею-мореплавателю, который через две с половиной тысячи лет вот что нам написал:

Буря

Пойми, кто может, буйную дурь ветров.

Валы катятся – этот отсюда, тот

Оттуда… В их мятежной свалке

Носимся мы с кораблём смолёным,

Едва противясь натиску злобных волн.

Уж захлестнула палубу сплошь вода;

Уже просвечивает парус,

Весь продырявлен. Ослабли скрепы.

Но – злейший недруг – голову выше всех

Гребней подъемля, новый чернеет вал,

Беду суля и труд великий,

Прежде чем в гавань спасут нас Боги.

Зима

Дождит Отец-Зевс с неба ненастного,

И ветер дует стужею Севера;

И стынут струйки дождевые,

И замерзают ручьи под вьюгой.

Как быть зимой нам?  Слушай: огонь зажги,

Да – не жалея – в кубки глубокие

Лей хмель отрадный, да теплее,

По-уши в мягкую шерсть укройся.

 

Перевод Вячеслава Иванова

Стихи из сборника «Спасённая Муму»

 

Морской корабль

приснится поутру.

Моим дорогам нету постоянства.

Витель-кутюнь,

божба и круговерть.

Кудлатые ходили облака

и песенки цыганские в ушах,

и трубадуры,

похеренные оспой,

у всякого буфета.

Каким калымом отмолю

себе я георгины

на торжество недолгое?

Мне видилися грады в копоти фабричной,

районная больница.

Среди деревьев малахольных

облезлые коты (шпана шпаною),

трубы, обмазанные дёгтем,

афиш лишаи на заборах

и эта баба из дурдома на вокзале…

потом — корабль.

____________________

 

У тёмных свай,

стянутых ржавыми обручами,

река несёт талый лёд.

Когда я пойду через город

будут звенеть колокола

в старой церкви на площади.

______________________

 

Друг

И. Рябошлыку

Потравами по глади,

как трубочист на талый лёд,

весна придёт.

Мостки по досточкам разлепит,

по драгам тащенным,

по грязям, по лилеям,

колёсным людям вопреки,

безлепицею восхухолит,

укромы переполнит по низинам

и прекратит известные пути.

И как бы,

усугубляя пущие бельмесы,

застынет совиным равноденствием,

бессчётно множа внутренние дали.

 

Так, самодурствуя в мечтах,

гуляй себе

мазайным зайцем

на этом мысе,

до срока

самолётики считая,

щебечущие на Коннектикут.

 

Мне снилось друг мой утонул,

тот, что в России.

Помню тёмный песок на берегу,

птиц на конце верёвки,

вспорхнувших из-под воды.

Сам чуть не захлебнулся вместе с ним.

Спросонья плевался над раковиной.

Уж столько месяцев не снилось ни черта,

тут — на тебе…

_____________________

 

М. Цветаевой

Суку в клочья под ноги!..

…по прошествии дней

помолись за Малюту

и Малюту убей.

 

Будут слыхом

не слыхивать

смертной души

лицедеи,

молельцы

и алкаши.

 

Одесную

по трупной

и не всходь —

вдругорядь

каждой тёртой малиной

трухой лебединой

зеньки спьяну горять

полунавыкате

от всенощного бдения —

ибо уж боле некого…

 

Помолись за Малюту…

и от ража седа

холодела,

металась

и звала душа

бед!

 

Помолись за беспамятного,

ибо в этом киселе

с мякотью

по глаза

пьют до дна.

Не дай Бог тебе.

_________________

 

Паруса

1.

Душа хлопочет океаном,

на плёсы жаждет.

Дома недолговечные на сваях

и кожа обожжённая на солнце.

Верблюжий ход

любого ржавого железа

так чужероден,

так уныл,

что вправе праздновать

прибытье.

Усердствуя на толике простора,

отскрёбывая телесами,

дарованные шероховатости,

себя иного пробуя,

всего из проволоки ржавой.

 

Мутяга-корень…

Заголосишь запойным инвалидом

из

рядов торговых

кондовых бочек

и дублёных кож.

 

В предсоньи

в помыслах засеменить,

и многие дороги

(включая прибыльные)

видеть в одночасье,

и намечать удачные ходы.

 

А то прибой,

раскачиваясь,

всё стоит в ушах

кундявою считалкой детской,

и всё во снах несёт меня куда-то.

 

Качает по ночам,

как наркота.

 

2.

Все равно что Алкеем каким,

мореманом халявым

в порватых штанах

под собачьей луной,

слушать…

как скрепы занудствуют

одревесно

натужно

протезами немощи малой,

полудохлыми утками

голося в бестолковую водь

о своих перелётных проблемах,

небес посреди

и на тьмы не взирая,

извлекают сокрытую явь.

 

Будто бы им вон куда-то туда…

(этим-то плюхтявым ходом)

к полосе,

истёршейся как подошва,

невподым пребывающей вдоль,

что уж видом одним плосковатым

покорность какую-то ядовитую

цедит в кровь,

метит блекло там

что-то собою,

истоньшаясь в суглинках,

муравьиной пронзительностью кишит,

чтоб уже никакими глазами…

Ничтоже сумняшеся…

 

Тут тебе со стаканом любого

в потёмках не кануть.

 

3.

Какая усь!

Морёно и песчано!

лукой на выгибе

семи ветров

Белёсые просторы ненадолго

и гул в ушах,

и гул в крови,

колыхимой в недавности прошедшим —

плавь склизких, скособоченных древес.

И в голове такие тополя,

что просто ничего не держится…

 

Глаза закрой — и все качает,

все несёт тебя куда-то.

Но то до утра…

А ныне обессудю,

растрепыхаю скрюченную плоть.

 

Валяться,

по знакомству сперму лить,

в потёмках майкой утираясь,

С приблудной кодлою у пирса

швырять бутылками в собак бездомных,

курлыкать вдоль ветвям,

что вот — раздолье.

Что ещё?

 

А ветер всё такой же,

и ждётся всё, когда уйдём отсюда…

Кто ж любит бейдевинд?

 

4.

Когда вернёшься ты,

когда?

По осени ещё черней

в колодцах тёмная вода.

Как вдаль

глядят из-под руки,

и зная, что не время

ждать,

и зная,

что все ветры вспять

поклоны бить

и взмахи класть

у края неба отыскать

над зыбкой темнотой глубин

белые полосы парусов…

____________

© Борис Вельберг, 2019. Все права защищены

______________________

Дневник

Автор: Борис Вельберг

Цитаты, мысли, память, 155 стр.

© Борис Вельберг, 2019. Все права защищены

Действия человека видны всем.  Думы и чаяния остаются в тайне. «Дневник» — это попытка раскрыть тайный мир дум, список прошедших кораблей, оставивших след и память. Здесь приведены те цитаты, описаны те события и мысли, которые запали в душу и заставляли думать.

Отрывки из «Дневника»

   Помнишь, как ты проснулся тогда летом в палатке, на берегу Чёрного моря, а над тобой был не брезент палатки, а какие-то папоротники, каких на земле и не бывает…инопланетные, вроде… или откуда-то из древности пришли. Ты дотронулся рукой до брезента, брезент был, но прозрачный – глаза видели не его, а эти запредельные папоротники. Они просто стояли перед глазами и не уходили… Так было с минуту, а потом  появился брезент и папоротники исчезли. Это был не сон. Ты долго сидел и забыть не мог.

_______________

Этот мужик ходил и приговаривал: «Я кого-то сегодня убью»… Он никого не убил в тот день. Но какая психология стоит за этим?

_______________

Красной краской обсыпали мёртвых в могилах. Она должна была заменять кровь — источник жизненной силы и вместилище души.

_____________________

по Бернштейну, организм не есть система, уравновешивающаяся со средой, она действует по кодифицированной программе. Развитие организма осуществляется под влиянием внутренней направленности, оно регулируется закодированной моделью будущего.

_____________________

Прежде чем написать, нужно что-то убить в себе… чтобы меньше чувствовать, чтобы отболело.

_____________________

«Бог взыщет с каждого лишь по силам его».

Коран

_____________________

Зевс Фидия: «Зевс был изображён на троне. Общее впечатление было поистине демоническое: целому ряду поколений истукан казался истинным богом; одного взгляда на него было достаточно, чтобы утолить все горести и страдания. Кто умирал, не увидев его, почитал себя несчастным.

Фидия обвинили в оскорблении божества, он осмелился на щите Афины в числе прочих изваяний поставить свой и Периклов профиль. Несчастный артист был заключён в тюрьму, где и кончил жизнь от яду — или от лишений и горя».

Гнедич

________________

«Путник, ты как слеза на реснице — миг и сорвалась она».

___________________

«Не лги про меня,

что там, а аду,

гол и бос Навои,

Я одет и обут в печаль и беду,

подарки твои.

Не боюсь лжи и угроз,

хотя вижу над головой,

как секиру в небе занёс

юный месяц — гонец твой».

А. Навои

_____________________

Всё, что было твоим, чем ты дорожил — того не станет, и надо будет видеть, что его уж нет. Не нужно собирать кусочки или лепить подобия, если уж смело́. Так уж устроено, что вместо старого приходит новое. Это твоя беда, если ты к чему-то привязался сердцем. А то, что казалось тебе настоящим, вдруг рассыпается в прах. Всё равно будешь отстаивать это малое своё… Что же ещё тебе делать?

_____________________

«…блаженное спокойствие, которое она излучала. Я встречал таких людей — глубоко верующих… Например, на вопрос, где она была в такое-то время, получил ответ: «Времени вообще не существует».

_____________________

Каждый может быть злым или добрым. И как он поступит именно в этот раз — зависит от случая. Если человек бывает жесток, то часто это потому, что он только так умеет отвечать на зло. А потом он старается не вспоминать об этом.

_____________________

«Ум – способность справиться с окружающей средой, что означает принять окружающую среду и вместе с тем сохранить, по крайней мере, хоть частицу своей личной свободы».

У. Фолкнер

_____________________

«…шёл час между совой и вороном…»

_____________________

Казалось бы — легче и проще отказаться от пристрастий, а вместе с ними и от трудов, связанных с их обоснованием, от тщеславия, и вместе с ним от всех забот по его защите, от торопливости и переменчивости мнений, рождающими неуверенность в себе, и просто искать, следуя лишь наблюдениям и фактам. Но вот это оказывается самым трудным — мешает натура.

_____________________

Тимолеон приказал убить своего брата, который хотел стать тираном в Коринфе, после того, как ему доложили об исполнении — он заплакал — «Часть своего долга он выполнил, предоставим же ему выполнить и другую».

_____________________

«Истин много, как листьев в лесу, и истина, провозглашённая мною не более чем горсть листьев».

Будда

___________________

«Внимать тому, что передают, познавать то, чему учат люди, не есть истинная мудрость».

Кэнко-хоси

_____________________

«Чтобы в лесу подогреть вина —

красные листья разжечь,

чтобы на камне стихи написать —

зелёный мох разгрести».

Бо-цзюй-и

_____________________

«Наука отучает человека действовать, он упражняет ум, а не душу».

Монтень

_____________________

21 августа 1968 г.

С раннего утра шёл постоянный мелкий дождь. Егерь сидел на веранде и курил. Кивнул, когда ты сел рядом.

— А газеты когда привозят?

— К вечеру…

Туман стелился над Днепром и другого берега не было видно. Вдруг бухнуло где-то в тумане, ниже по течению.

— В карьере, — глядя вниз процедил егерь, — с утра самолеты на запад летели… ещё затемно…

— А по радио чего говорят?

— Музыку гоняют…

Война была где-то далеко. Я не знал точно, что там делается, только тяжесть, словно тебя обманули, и стыд. Чужие танки стоят на улицах, чужие солдаты, чужая речь… Они сожгли четыре бронетранспортёра в Праге, поджигали бензобаки у танков, но в целом не сопротивлялись. Мы слишком сильны для них.

Подошёл пёс, уткнулся головой в мои колени, лизнул руку. Начали бить большие деревянные часы в доме… глухо, отдалённо… семь или восемь?… в Праге на главной площади часы с фигурками… тоже сейчас бьют… во всём мире бьют часы… пришла беда.

______________

«Творите в себе идеал, которому должно отвечать будущее, и отбросьте предрассудок, что вы эпигоны».

…………..

«Твои истинные воспитатели выдают тебе, что есть подлинный смысл и первичная основа твоего существа: нечто не поддающееся никакому воспитанию. Твои воспитатели могут быть только твоими освободителями».

Ф. Ницше

________________

Прежде, чем написать — это нужно сначала убить, а потом, медленно поворачивая пинцетом, рассматривать, как засушенную бабочку.

_____________________

«Научный дух могущественен в частностях, но не в целом».

…………..

«Самообман должен быть налицо, чтобы воспроизвести грандиозные действия».

…………..

«Великие моменты культуры всегда были, морально говоря, эпохами испорченными».

…………….

«Оно же лишило народа всего великого, благородного,— всего того, что он, единый истинный художник, созидал для себя под гнётом настоятельной нужды и в чём он кротко изливал свою душу, его мифа, его напевов, его плясок, творческого богатства его речи, чтобы дистиллировать их всего этого усладительный напиток для себя, средство против истощения и скуки своего существования — современное искусство».

……………..

«…мы должны становиться изменниками, нарушать верность, вечно предавать наши идеалы. Мы не можем переступить из одного периода жизни в другой, не причиняя этих страданий измены и не страдая сами от них».

………………

«…пробегая историю жёлтого дома, именуемую историей тысячелетий…»

Ф. Ницше

_____________________

Диссиденты — это особая категория людей. В них очень много психологического напряжения. Пётр Якир делал все импульсивно.

_____________________

Когда Молотов ездил в Америку, его там возили по стране в отдельном вагоне. Сталин долго расспрашивал свиту про этот вагон и всерьёз подозревал, что Молотова завербовали как американского шпиона.

__________________

Многолетняя всенародная тоска по доброму и властному царю диким образом выразилась в любви к Сталину.

_____________________

Как удивительно быстро они переходят от ненависти к умилению, от ярости к сочувствию. Какая странная и великолепная необузданность чувств. Вот воочию первобытная натура человека. Цельность бывает только тогда, когда разум не способен серьёзно противостоять чувствам.

_____________________

Вибий Галл стал безумным, воспроизводя с чрезмерным рвением все движения умалишённых.

_____________________

Одна из стрел попала в глаз королю Гарольду. А он вырвал её из глазницы и остался в строю.

_____________________

Человек растёт как дерево. Что-то всё время изменяется в нём до самой смерти. Только он один знает и чувствует этот внутренний рост. Это разделяет людей, даёт каждому уникальное чувство себя, которым нельзя поделиться. Эта своя правда бывает настолько сильна, что подчиняясь ей человек может совершить ужасные вещи. И потом, сознавая, что сделав зло, он нарушил что-то глубинное и изначальное, всё-таки не раскаиваться… горевать, но не раскаиваться…

Человек способен делать зло осознанно, без видимой надобности и пользы. Другие даже скажут — во вред себе. А после он способен жить, помня, что сделал зло, и не слишком часто мучиться этим. Гордиться он, положим, этим тоже не будет. Просто скажет себе: «Так было надо…»

Говорят — «сорная трава». Её вина только в том, что она родилась такой и живёт так, как ей на роду написано жить.

_____________________

Нельзя писать будучи благополучным человеком, должна быть боль.

_____________________

«Нужно носить в себе хаос!»

…………..

«Вечная рана существования».

Ф. Ницше

_____________________

«Разве вы, люди, можете создать небо?»

Коран

_____________________

Не пытайся переубедить, ты проиграешь в любом случае.

_____________________

«Человек в сущности не зол, просто он ничего не понимает».

У. Фолкнер

_____________________

«В слове сохранилось немало старой, чудодейственной силы».

…………….

«Целый ряд действий осуществляется лучше всего тогда, когда мы на них не обращаем внимания».

…………….

«Во время сновидения переживаешь много и веришь всему».

…………….

«Взгляните на войну, которая опустошает Европу. Неужели вы в самом деле думаете, что кучке бессовестных карьеристов и соблазнителей удалось бы накликать всю эту беду, если бы миллионы, идущие за вожаками, не были сами соучастниками преступлений».

З. Фрейд

_____________________

«Для утончённости было бы слишком мало простора, не вдавайся она точно так же в заблуждение, как и в истину».

Ипполит Тэн, «Чтения об искусстве»

_____________________

«Избави нас боже от законодателей в вопросах красоты».

Ипполит Тэн, «Путешествие по Италии»

_____________________

О Монте Кассино:

«Вот что старый феодальный и религиозный мир создал для мыслящих и одиноких душ — для умов, которые, устрашась суровости жизни, замыкались в созерцание и работу над собой. Эта раса ещё существует, но только у этих людей уже нет убежища: они живут в Париже, в Берлине — по чердакам. Я знал многих из них, которые уже умерли; другие становятся печальными и ожесточёнными; иные изнемогают и чувствуют отвращение к жизни».

Ипполит Тэн, «Путешествие по Италии»

_____________________

О Микеланджело:

«…страшные и скорбные речи Савонаролы, которого он видел привязанным к позорному столбу, на виселице и костре…

……………..

«…гулял всегда один, он не находил никого, кто отвечал бы ему. Он презирал обыкновенные удовольствия, будучи богатым, жил, как бедняк, без роскоши, даря статуи и картины друзьям. Он жил монахом, без жены и любовницы, зная только одну любовь, любовь суровую и платоническую, к женщине, столь же гордой и благородной, как он сам. Она умерла раньше его, и он оставался долго “подавленным и как бы бесчувственным“; много лет спустя у него оставалось на сердце тяжёлое горе — сожаление, что на ложе смерти он не поцеловал её в лоб или в щёку, вместо руки. Человек, который так живёт и чувствует, не умеет приспособляться к жизни: он слишком иной».

……………

“Он невысоко ставил свои творения, находя постоянно, что его рука не смогла выразить идею, явившуюся в его душе”.

………………

«Однажды, когда он был стар и дряхл, его встретили на дороге:

– Куда вы идёте?

– В школу — попытаться научиться кое-чему…»

………………

«Не раз его охватывало отчаяние: поранив себе однажды ногу, он заперся у себя и хотел умереть. Под конец он доходит до того, что отрекается от самого себя и от искусства».

Ипполит Тэн, «Путешествие по Италии»

___________________

«Подобрать натурщика для Иуды Леонардо не удавалось в течение трёх лет. Пока однажды он не наткнулся на улице на пьяницу, который валялся в сточной канаве. Это был молодой мужчина, которого состарило беспробудное пьянство. Леонардо пригласил его в трактир, где сразу же начал писать с него Иуду. Когда пьяница пришёл в себя, он сказал художнику, что однажды уже позировал ему. Это было несколько лет назад, когда он пел в церковном хоре, Леонардо писал с него Христа».

Татьяна Макарова, Христианский Творческий Союз.

__________________

С психами бывает легко и просторно… как на плоту с Геком Финном… а потом теряешь их нить… они уходят куда-то… и тебе туда не попасть.

_____________________

«Как свиреп дух морской!

Это доброе знамение или худое — неведомо нам,

Только радуга с неба упала, из моря воды напилась

И на север ушла;

Только красные тучи, сжимая осеннее солнце,

Устремились на юг.

Значит скоро тайфун!

Приготовьтесь к нему, господин!»

Су Ши

_____________________

“Her lacquered carriage no longer arrives.

Where do gorge clouds go when they vanish?

A pear-blossom courtyard in waves of moonlight

A willow-lined pond in the lightest of winds.

So many days of loneliness and drinking.

And now desolation and no stove fire.

I’d sent a letter in a fish if I could,

But everywhere rivers and mountains are endless.”

Yen Shu

_____________________

«…мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно…»

Апостол Павел, 1-е послание Коринфянам, 13:12

_____________________

«Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая, или кимвал звучащий».

Апостол Павел, 1-е послание Коринфянам, 13:1

_____________________

© Борис Вельберг, 2019. Все права защищены

______________________

 

Сценарии

1-я серия — «Плохая»

2-я серия — «Очень плохая»

© Борис Вельберг, 2019. Все права защищены

Отрывки из сценариев

Действие происходит в наши дни в Сибири, Москве, на Украине и в ДНР.

ИНТ. СИБИРЬ — ЦЕХ ШВЕЙНОЙ ФАБРИКИ ПРИ ТЮРЬМЕ — ДЕНЬ

Длинные ряды швейных машин, на которых работают женщины-заключённые. Шьют школьные рюкзачки. МОНОТОННЫЙ СТУК ШВЕЙНЫХ МАШИН.

Надзирательница по кличке СОВА (45) сидит за столиком на возвышении и оглядывает зал. Сбоку у дверей стоят ДВА ОХРАННИКА.

Разные лица женщин-заключённых, склонённые над швейными машинами. Все с короткими стрижками.

ГУЛИЯ ХИСМАТУЛЛИНА (30), заключённая, сидит за швейной машинкой рядом с ТАНЕЙ ВИКУЛОВОЙ (25), заключённой.

От них через проход сидит НОВЕНЬКАЯ (25), заключённая. Она быстро строчит на швейной машинке, исподлобья оглядывается и незаметно резко дёргает рюкзачок в сторону.

Иголка ломается.

Обломок иглы летит по воздуху (замедленно).

Новенькая на лету ловит обломок и кидает себе в рот (замедленно). Делает спокойное лицо и поднимает руку.

Сова кивает ей головой.

НОВЕНЬКАЯ
Иголка сломалась.

Сова медленно подходит к ней и внимательно смотрит на неё, потом на швейную машинку.

СОВА
Встать!

Новенькая медленно встаёт. Глядит нейтрально и мимо Совы.

Сова медленно подходит ближе, отряхивает её одежду, ищет глазами на полу.

СОВА
Открыть рот!

Новенькая открывает и закрывает рот, глядя мимо.

СОВА
Я сказала: «открыть рот»… я не сказала «закрыть». НОВЕНЬКАЯ
Чё те надо от меня?

Сова кивает двум охранникам.

Охранники быстро подбегают.

СОВА
В мыльню к Катерине… на полный шмон.

Новенькая громко возражает и бузит (неразборчиво).

Охранники заламывают Новенькой руки за спину и ведут её к выходной двери из цеха.

Гулия пользуется шумом и не глядя на Таню говорит полушёпотом, почти не двигая губами.

ГУЛИЯ
Путейские, пахожи, на Фадейку нацелилис.

Таня отвечает также полушёпотом, почти не двигая губами.

ТАНЯ
Знаю. ГУЛИЯ
Когда, ты думаишь, на задэл пайдут? ТАНЯ
Скоро… будут шанс ловить. ГУЛИЯ
Можит Кобылу к ним сгонять? ТАНЯ
Уже бухтели… чего попусту воду лить?

Новенькая орёт что-то Сове (неразборчиво).

ГУЛИЯ
Гадам можна сексотку кинуть. ТАНЯ
И себя опустить… Ну уж нет… К тому же кто-то у нас гадам сифонит. ГУЛИЯ
Да путейским не Фадейка нужна… они пад тыбя капают. ТАНЯ
Знаю… Пора кукушку слушать.

У дверей Первый Охранник отпускает Новенькую, чтобы открыть дверь.

Новенькая наотмашь бьёт свободной рукой Второго Охранника, вырывается и бежит по проходу.

Лицо Новенькой. Она незаметно выплевывает обломок иголки на пол.

Охранники быстро догоняют её, валят на землю и вновь ведут к двери.

Новенькая по-прежнему орёт (неразборчиво), но не сопротивляется.

ГУЛИЯ
Еси они сичас Фадейку, то гады все гайки закрутят… месяц на три… лета коншится… не палучитса в палёт. ТАНЯ
Завтра уйдём. ГУЛИЯ
Да ты что?.. Так вдруг?.. Мы ишо Ляльку не купили на потеху! ТАНЯ
Сегодня сделаю. ГУЛИЯ
А поизд ты точно просчитала? ТАНЯ
Он всегда в одно время. ГУЛИЯ
А если они Фадейку сигодня? ТАНЯ
Ночью атасить будем… по очереди. ГУЛИЯ
А потом что? Жалко Фадейку. ТАНЯ
Если мы уйдём, то она им не нужна. ГУЛИЯ
Нюх пашёл, что оне хомутнице уже щетчик включили. ТАНЯ
Мы ж предлагали ей с нами… Всех не спасешь.

Новенькую с шумом выводят в дверь.

Сова воцаряется за своим столом и грозно осматривает зал.

Гулия и Таня замолкают.

ИНТ. СИБИРЬ — ТЮРЬМА — ТЮРЕМНАЯ КАМЕРА — НОЧЬ

В тюремной камере темно. РАЗНОРОДНЫЙ ХРАП. Шконки в два ряда. Камера медленно движется между шконок к окну. Разные лица спящих женщин-заключённых.

Лицо спящей Гулии.

На соседней шконке на спине лежит Таня с открытыми глазами.

ТИХИЕ ШАГИ за дверью камеры. Таня медленно поворачивает лицо к двери и суёт руку под подушку. Танино лицо матёрой волчицы. ТИХИЕ ШАГИ удаляются. Таня ещё некоторое время вслушивается.

Вдруг ТОЛСТАЯ БАБА (40) слезает со шконки и, полусонно хватаясь за спинки шконок, идёт к параше.

Толстая баба задирает рубашку, стоит над парашей и сцыт.

Внимательные Танины глаза, спрятанные за краем подушки. Таня отслеживает Толстую бабу.

Толстая баба слезает с параши, идёт по проходу и, кряхтя, забирается на нижнюю шконку.

Таня облегчённо вздыхает, вытаскивает руку из-под подушки, трясёт спящую рядом Гулию.

Гулия резко просыпается, бросает испуганный быстрый взгляд по сторонам.

ТАНЯ
(шёпотом)
Тебе кухарить. ГУЛИЯ
А… да…

Гулия продолжает оглядываться.

Таня ложится на спину, закрывает глаза. Татуировка на шее.

ИНТ. МОСКВА – КВАРТИРА ВИКУЛОВЫХ – СПАЛЬНЯ ТАНИ — ДЕНЬ — ВОСПОМИНАНИЕ

Таня в спальне с ужасом глядит на фотку на мобильнике.

ФОТО: Мёртвый Кирилл в луже крови лежит на асфальте.

Настоящая крутая истерика. Таня крушит мебель, бьёт всё вокруг, срывает телевизоры со стен, сметает безделушки с комода, Пытается бить стекла на окнах, бьётся о них головой, но они пуленепробиваемые.

Швыряет огромную бутыль с «Шанелью №5» в зеркало. Зеркало трескается посредине, разлетаются осколки.

НАТ. ПРИГОРОД МОСКВЫ – ДОРОГА НА СТАРУЮ ДАЧУ ВИКУЛОВЫХ — ДЕНЬ — ПРОД. ВОСПОМИНАНИЯ

Таня мчится по шоссе на мотоцикле на старую дачу.

Слезы текут под шлёмом и заливают глаза. Она машинально трёт рукой по шлёму. Трёт ещё и ещё раз.

ИНТ. ПРИГОРОД МОСКВЫ – СТАРАЯ ДАЧА ВИКУЛОВЫХ — КЛАДОВКА — ДЕНЬ — ПРОД. ВОСПОМИНАНИЯ

Таня смотрит на фотографию, где она совсем молоденькая с мамой и папой. Она между ними обнимает их и радостно улыбается. Папа обнимает маму.

ИНТ. МОСКВА – ЗДАНИЕ БАНКА — ОФИС ВИКУЛОВА — ДЕНЬ — ПРОД. ВОСПОМИНАНИЯ

Викулов сидит за большим столом и говорит с кем-то по телефону. Он делает знак Тане, чтоб обождала.

Первый телохранитель, сидит за креслом Викулова.

Таня достаёт свой маленький пистолет слоновой кости и в упор стреляет Викулову в голову несколько раз.

Изумлённое предсмертное лицо Викулова с дырками в щеке и во лбу.

КОНЕЦ ВОСПОМИНАНИЙ

ИНТ. СИБИРЬ — ТАНИНА ТЮРЬМА — ТЮРЕМНАЯ КАМЕРА – НОЧЬ — ПОЗЖЕ

Таня кривит лицо, стараясь удержать слезу.

Слеза сбегает по Таниной щеке.

Таня резко отшвыривает слезу в сторону. Её лицо становится жёстким, она поворачивается к окну.

В окне из-за туч показывается острый серп молодой луны, как знак опасности.

НАТ. СИБИРЬ – ДВОР ШВЕЙНОЙ ФАБРИКИ ПРИ ТЮРЬМЕ — РАННИЙ ВЕЧЕР — СВЕТЛО

Грязный фабричный двор. Несколько грузовых машин, бункеры для мусора, кучи угля, деревянные теплушки, бытовки и склады. Со всех сторон высокая ограда с колючей проволокой наверху.

После работы колонна женщин-заключённых с конвоирами идёт по фабричному двору к тюремным автобусам, стоящим вдоль ограды.

У автобусов – бойцы охраны.

ОХРАННИК-СОБАКОВОД (27) держит служебную собаку на поводке.

Собака тянется носом к колонне с зечками.

Охранник-собаковод оттягивает её за поводок.

Рядом с автобусами в ограде фабрики большие открытые грузовые ворота. Вдоль ограды идут рельсы. У открытых ворот стоит товарный эшелон, прибывший для разгрузки. За эшелоном видны колеи линии железной дороги.

Таня, Гулия и КОБЫЛА (43) идут в середине колонны в одной шеренге. Хмуро поглядывают по сторонам.

За ними в следующем ряду идёт ТИМОХИНА (50).

С Т.З. ТАНИ: МОЛОДОЙ ОХРАННИК (24) стоит в открытых воротах у товарного эшелона.

Передние ряды женщин-заключённых начинают садиться в автобусы.

Во главе колонны раздаются КРИКИ и начинается ОБЩИЙ ШУМ. Одна крупная женщина, ЛЯЛЬКА (35), истошно орёт и бьёт руками всех вокруг себя.

Две зэчки энергично помогают ей.

Некоторые женщины бросаются от них в стороны. Другие энергично отвечают Ляльке. Начинается общая драка и суматоха. Строй колонны нарушен.

Яростные женские лица. Тяжёлые тумаки и удары ногами.

Охранники озабоченно бегут к месту происшествия и пытаются разнять дерущихся.

С Т.З. ТАНИ: Молодой охранник у ворот отвлекается, смотрит на драку, делает несколько шагов к колонне, желая помочь.

Лялька выбегает из колонны и бросается на Молодого охранника, хватает его, и они валятся на землю.

Таня даёт незаметные тычки локтями влево и вправо (Гулие и Кобыле) и оборачивается к Тимохиной.

ТАНЯ
(тихо)
Вира.

Четыре женщины (Таня, Кобыла, Гулия и Тимохина) рвут из колонны в сторону к стоящему на путях грузовому эшелону.

Они ныряют в просветы сцеплений между вагонами.

ВЫСОКИЙ ОХРАННИК (25) бежит за ними.

ВЫСОКИЙ ОХРАННИК
Стой! Стрелять буду!

Стреляет вверх и тут же даёт очередь из автомата под вагонами.

Бежавшая сзади Тимохина падает в просвете между вагонами.

Тёмная полоса крови ползет по её ноге.

Высокий охранник подбегает и наставляет автомат на неё.

Раненая Тимохина переворачивается на спину и швыряет горсть камней в лицо Высокого охранника. Её полное горечи и боли лицо.

Резким броском она хватает за ногу Высокого охранника. Тот пытается выдернуть ногу, нагибается, чтобы оторвать её руки. Тимохина плюёт ему в лицо, вцепляется ещё крепче в его ногу и истошно орёт. Верх отчаяния.

Высокий охранник вытирает слюни, бьёт Тимохину по лицу. Она не отпускает ногу.

Мимо него пробегают другие охранники, пригибаются и глядят под вагонами.

С Т.З. ОХРАННИКОВ: Ноги беглянок между колёсами вагонов.

Охранники СТРЕЛЯЮТ под вагонами между колёс, ныряют в просвет между вагонами и устремляются в погоню. СТРЕЛЬБА.

Собака Охранника-собаковода рвёт вперёд. СОБАЧИЙ ЛАЙ.

Охранник-собаковод путается ногами в поводке, возится, освобождает ноги и спускает собаку с поводка.

Собака стремительно срывается с поводка, бежит через двор и ныряет под вагоны.

НАТ. СИБИРЬ — СОРТИРОВОЧНАЯ СТАНЦИЯ — РАННИЙ ВЕЧЕР — СВЕТЛО

Три беглянки, пригибая головы, ныряют под стоящий рядом другой поезд, бегут вдоль вагонов. Вокруг них — СВИСТ ПУЛЬ И ЗВОНКИЕ УДАРЫ ПУЛЬ ПО РЕЛЬСАМ И КОЛЁСАМ.

Собака стремительно бежит между вагонами и ЛАЕТ.

Собака попадает лапой в лужицу мазута, замедляет бег, скребёт лапой по земле, соскребая мазут.

Беглянки делают поворот за поворотом между вагонами, бегут под эстакадой.

Беглянки бегут между штабелей шпал и досок, между поддонами с тарой.

Пробегают через открытый склад, выбегают в ворота на другой стороне.

Собака бежит под вагонами к ним.

Беглянки подбегают к штабелю рельс.

Кобыла вытаскивает пластиковый мешочек из кармана

В МЕШОЧКЕ: замотанный бечевками кусок мяса.

Кобыла кидает его далеко в сторону (отвлечь собаку).

Беглянки бегут по длинным рельсам, спрыгивают и исчезают за вагонами.

Из-под вагона вылетает собака. Она подбегает к замотанному куску мяса, лижет его, жадно грызёт и пытается достать мясо из-под бечёвок.

Из ворот склада выбегают охранники.

Они видят собаку, которая жадно грызёт кусок мяса.

Охранники подбегают к собаке и останавливаются возле в нерешительности.

Один из охранников приседает и смотрит под вагонами.

Подбегает Охранник-собаковод и надевает поводок на собаку.

НАТ. СИБИРЬ — ЖЕЛЕЗНАЯ ДОРОГА — ВЕЧЕР — СВЕТЛО

Три беглянки выбегают между вагонами к железной дороге на высокой насыпи. ШУМ ПОГОНИ, КРИКИ И СОБАЧИЙ ЛАЙ.

Беглянки пересекают железнодорожное полотно, спускаются с насыпи и, пригибаясь, бегут по другую сторону дороги вдоль полотна, скрываясь за насыпью.

Таня оглядывается на бегу — НИКОГО. Она продолжает бежать. Она знает, что погоня где-то недалеко.

Беглянки быстро бегут вдоль железнодорожного полотна. Но здесь начинается подъём и бежать трудно.

Гулия тяжело дышит и бежит с широко открытым ртом.

Кобыла наклонила голову и упорно долбит землю ногами.

СОБАЧИЙ ЛАЙ усиливается. Таня на бегу, поднимается вверх по насыпи, выглядывает через насыпь и видит охранников с собакой, выбегающих вдали между вагонами. Они бегут в сторону железной дороги.

Таня даёт знак рукой беглянкам пригнуться и бежать быстрее. Она напряженно смотрит назад вдоль железной дороги. В это время здесь всегда проходит поезд.

Кобыла тоже оглядывается на бегу. Её энергичные глаза.

Таня бежит чуть выше по насыпи, оборачивается и следит за погоней, выглядывая на бегу через полотно.

С Т.З. ТАНИ: Охранники не видят беглянок, замедляют бег оглядываются по сторонам, показывают руками и спорят. Вдруг, получив команду, один охранник и Охранник-собаковод с собакой бегут к железнодорожному полотну.

Таня лихорадочно оглядывается вокруг. Видит водопропускную трубу под полотном. Знаками показывает товаркам.

Все трое скатываются в траншею водопропускной трубы.

Таня подползает вверх по откосу к верхнему краю траншеи и наблюдает за охранниками.

Двое охранников с собакой пересекают железнодорожное полотно, глядят вдоль насыпи, что-то кричат остальным и продолжают идти по той же стороне железнодорожного полотна, где спрятались беглянки. Они не уверены в своём выборе, и всё время оглядываются по сторонам.

Остальные охранники идут по другой стороне железнодорожного полотна, и тоже оглядываются.

Таня видит, как за их спинами показывается поезд вдали. Грузовые вагоны и платформы с лесом. Он приближается медленно-медленно.

Кобыла быстро ползёт из траншеи вверх по откосу, ложится рядом с Таней и выглядывает, поднимая голову.

Таня прижимает её к земле.

КОБЫЛА
Тикать надо! ТАНЯ
Лежи, всех засветишь…

Две группы охранников идут по обе стороны железнодорожного полотна метрах в ста от беглянок. Они показывают в разные стороны руками и спорят.

Собака нервно рыщет во все стороны. Она чует что-то, но не имеет четкого направления.

Поезд идёт на подъём и медленно-медленно догоняет погоню.

Гулия с испуганным лицом подползает к Тане и Кобыле. Она переворачивается на спину, складывает руки и молится.

Таня поднимает голову чуть повыше.

Поезд медленно обгоняет погоню.

Вдруг собака, почуяв что-то, рвётся бежать вдоль полотна.

Охранник-собаковод удерживает её.

Поезд обгоняет погоню и заслоняет охранников на другой стороне полотна.

Поезд медленно проходит мимо беглянок.

Беглянки ждут платформу с лесом, быстро взбегают по насыпи и бегут рядом с поездом.

Сзади раздаётся бешеный СОБАЧИЙ ЛАЙ.

Двое охранников с собакой, которые шли по эту сторону полотна, заметили беглянок и стреляют по ним. Но здесь небольшой изгиб путей, и вагоны слегка заслоняют беглянок от охранников.

Охранник-собаковод спускает собаку с поводка.

Собака стремительно несётся вдоль полотна к тому месту, где беглянки забираются на платформу с лесом.

НАТ. СИБИРЬ — ПОЕЗД — ВЕЧЕР — СМЕРКАЕТСЯ

Кобыла прыгает на ступеньку железнодорожной платформы, хватается за скобу вертикальной стойки, подтягивается вверх, забирается на платформу и протягивает руку Гулие.

СВИСТ ПУЛЬ. СЛЫШНЫ УДАРЫ ПУЛЬ ПО БРЁВНАМ.

В бревнах возникают ОТВЕРСТИЯ от пуль. Одна из пуль расщепляет стойку, за которую держится Кобыла.

Кобыла испуганно отдёргивает руку.

Держась за обвязку брёвен, она быстро перебирает ногами, двигаясь к середине платформы и прилипает к брёвнам.

Искривлённое лицо Кобылы щекой на брёвнах.

Собака лает, несётся во всю мочь и быстро настигает беглянок.

Гулия вскакивает на ступеньку, перебираются вдоль по брёвнам ближе к Кобыле.

Таня вскакивает на первую ступеньку, на вторую.

Собака прыгает и хватает штанину Таниного комбинезона на лету (замедленно).

Таня резко размахивает, трясёт и дёргает ногой.

Собака с куском оторванной штанины падает на насыпь.

Охранник-собаковод присел и строчит по беглянкам из автомата.

Несколько пуль ударяет в товарный вагон позади платформы. По воздуху летят щепки из стенки товарного вагона.

Таня забирается на платформу. БЛИЗКИЙ СВИСТ ПУЛЬ. Таня закрывается стояком, быстро переступает и прижимается к брёвнам, переходит по платформе поближе к Гулие.

Собака по-прежнему бежит вдоль полотна за поездом и ЛАЕТ, но она начинает отставать.

Три беглянки стоят на узком краешке платформы, держась за обвязку брёвен.

Лицо Кобылы с закрытыми глазами. Она тяжело дышит.

Лицо Гулии с открытым ртом.

Настороженное лицо Тани, глядящей назад, пытающейся найти признаки погони.

Поезд переваливает подъём, идёт под уклон и набирает скорость.

СОБАЧИЙ ЛАЙ ещё слышен, но он удаляется.

Поезд мчится в низине на очень большой скорости.

Мимо поезда несётся тайга.

Три беглянки стоят, прилипнув к брёвнам, и держатся за обвязку.

Счастливое лицо Гулии, она прикладывает одну руку к сердцу, глядит на небо и молится.

Ухмыляющееся, детское лицо Кобылы, она глядит на Таню, и мотает головой, как бы говоря: «Ни фига себе!»

Усталое счастливое лицо Тани с придурковатой улыбкой. Она понимающе кивает Кобыле много раз.

Поезд на высокой скорости идёт по ровному участку дороги и вдруг резко тормозит и начинает замедлять ход.

Настороженное лицо Тани.

Она отклоняется на стяжках, глядит взад и вперёд вдоль вагонов и делает рукой знак своим попутчицам, что надо спрыгивать.

Гулия отрицательно качает головой.

ТАНЯ
(орёт)
Они по радио о нас сообщили! В тайгу!

Поезд ещё более замедляет ход.

Таня выбирает место для прыжка на травяном склоне.

Она прыгает первой и катится вниз по склону.

Кобыла и Гулия прыгают и катятся вслед за ней.

НАТ. СИБИРЬ — ТАЙГА — ОТКОС НАСЫПИ ЖЕЛЕЗНОЙ ДОРОГИ — ВЕЧЕР — СМЕРКАЕТСЯ

Три беглянки катятся под откос, встают и исчезают в тайге.

Тайга смыкается за ними, словно они бесследно исчезли. Непроходимый густой лес.

НАТ. СИБИРЬ — ТАЙГА — СКЛОН — ПОЖАР — ДЕНЬ

Вдруг Таня поднимает голову от ручья и поводит носом, словно что-то нюхает.

ТАНЯ
Ты чуешь?.. Блин, горит где-то. КОБЫЛА
Может хутор или деревенька тут?.. Да у них жратва должна быть! ТАНЯ
Может… ГУЛИЯ
Не… смрадом несёт… как от гнилья…

Тенью пронеслось над ними.

Все задирают головы и оглядываются.

Стая птиц пронеслась низко над деревьями. Ещё стая, но уже выше… ещё… отдельные птицы летят на разной высоте… все в одну сторону.

ШОРОХНУЛОСЬ что-то над ними.

Белка пронеслась в кроне дерева… вторая белка… несколько белок быстро несутся по веткам в том же направлении.

Резкий шорох прошёл по кустам. Несколько зайцев пронеслось. Волк быстро прошмыгнул через ручей.

ТАНЯ
Это не деревня! Это лесной пожар!

Таня и Кобыла выбираются из ручья. К ним подбегает Гулия. Они настороженно оглядываются и принюхиваются.

Сквозь бурелом в разных местах бегут зайцы, волки, кабаны, олени. Грузно пронёсся медведь, ломая всё на своём пути.

Теперь уже лёгкая дымка видна в воздухе.

Таня поднимает голову и смотрит на ветки, пытаясь угадать направление ветра, показывает беглянкам, что бежать надо перпендикулярно ветру и вниз по сопке.

КОБЫЛА
Наверх надо! Сдохнем внизу от дыма! ТАНЯ
Наверху сгорим! А внизу от ручья запруда должна быть!

Таня обрезает рукой все возражения и бежит в указанном ею направлении. Беглянки опрометью бегут за ней.

Дым становится всё гуще и гуще. Беглянки кашляют, задыхаются и бегут дальше.

Они бегут сквозь сплошной густой кустарник. Ветки рвут их одежду, царапают лица, руки.

Кобыла во гневе лупит палкой по кустам. Откидывает в сторону толстую ветку куста и за ней маячит какой-то просвет, блестит водой.

НАТ. СИБИРЬ — ТАЙГА — БОЛОТО — ПОЖАР — ДЕНЬ

Изодранные беглянки выбираются из кустов.

Перед ними обширное болото в низине.

Они кидаются в болото, заходят по пояс.

Над ними мошка – миллионы. Отмахиваются от неё.

ТАНЯ
Холодная вода, блин!.. Протока где-то.

Таня вытаскивает из воды и обламывает болотный лук, делает из него трубочку, погружается под воду, пробует дышать, выныривает и показывает большой палец.

Кобыла и Гулия делают себе такие же трубочки.

Дым сгущается над болотом. Сквозь него видны огневые всполохи, летящие по верхам деревьев. Они быстро перепрыгивают с одной кроны на другую. Отдалённый нарастающий ГУЛ ПОЖАРА.

От них веет жаром, и огненные блики отражаются в болоте.

Беглянки обливаются водой и заходят глубже. Теперь они стоят по грудь. Все жмурятся. Дым ест глаза.

Сквозь дым виден огромный огневой фронт, который неуклонно ползёт по земле, приближаясь со всех сторон и окружая болото. Сплошная стена огня.

Лица беглянок, наполненные ужасом, когда они смотрят на надвигающуюся стену огня.

Огненные всполохи начинают перепрыгивать на верхушки кустов в самом болоте. Становится очень жарко. Сильный ГУЛ ПОЖАРА.

Беглянки морщатся от жара и заходят в болото по шею. На них дымятся волосы.

На Гулее загораются кончики волос. Она дико кричит и обливается водой.

Сразу в нескольких местах загорается трава на берегах болота. Кусты посреди болота вспыхивают ярким пламенем.

Беглянки берут трубочки в рот и ныряют под воду.

ВИД ПОД ВОДОЙ: Напряжённое лицо Тани с трубочкой во рту.

ВИД ИЗ-ПОД ВОДЫ: Сполохи пламени, как птицы летят над водой. Их странные цвета сквозь мутную воду. Яркость наверху усиливается.

ВИД ПОД ВОДОЙ: Кобыла выдёргивает трубочку изо рта. Она с отчаянием смотрит вверх.

ВИД ИЗ-ПОД ВОДЫ: По поверхности воды пролетает яркий сплошной огневой шквал. Над водой бушует пламя (замедленно). Кажется, что это длится целую вечность.

ВИД ПОД ВОДОЙ: Таня выдёргивает трубочку и глядит вверх с отчаянием.

ВИД ПОД ВОДОЙ: Гулия без трубочки во рту с испуганным лицом.

ВИД ИЗ-ПОД ВОДЫ: Яркость вдруг спадает. Несколько запоздалых всполохов проносятся над водой, темнеет и остаётся какое-то мерцание.

ВИД ПОД ВОДОЙ: Кобыла захлёбывается.

Кобыла высовывает голову из-под воды, отшвыривает трубочку, делает несколько судорожных вздохов и тут же закашливается. Ещё очень дымно и жарко. Она делает несколько шагов к берегу. На ней начинают дымиться волосы и одежда. Загораются кончики ресниц и бровей. Она ревёт как зверь и бьёт руками по воде.

Таня высовывается из-под воды и затаскивает её обратно под воду.

ВИД ПОД ВОДОЙ: Кобыла захлёбывается, отталкивает Таню.

Кобыла вновь высовывает голову над водой и судорожно кашляет.

Лицо Кобылы с выпученными глазами. Она хватает воздух, кашляет, почти задыхается.

Волосы на ней опять начинают дымиться. Она окунает голову в воду и тут же снова поднимает её над поверхностью воды.

Гулия тоже высовывается из воды и тоже кашляет.

Высовывается и Таня, морщит глаза от дыма.

Ветер медленно разгоняет дым. Но он также разметает золу и пепел. Серая зола носится в воздухе.

Все кашляют.

Медленно проступают берега болота с обугленными стволами, без листьев, оставшимися от сгоревших деревьев. Дымится земля. Кое-где горит валежник. Ветер уносит дым.

Всё ещё жарко. Беглянки осторожно шаг за шагом выходят из болота.

Кобыла сдирают с себя пиявки. Ест их.

Таня пытается выйти на берег, но земля шипит под мокрым башмаком, показывается дымок, и Таня отдёргивает ногу.

Беглянки идут в воде по щиколотку вдоль берега болота.

На берегу струйки смолы текут по стволам обгоревших деревьев. Кое-где под травой видны краснеющие уголья. Смола ШИПИТ, падая с деревьев на уголья.

Беглянки находят прежний ручей, идут посреди ручья вверх по течению.

НАТ. СИБИРЬ — ТАЙГА — РУЧЕЙ — ПОСЛЕ ПОЖАРА — ДЕНЬ

Беглянки сидят на камнях у ручья, пьют воду, набирая её ладонями.

Кобыла глядит между камней.

КОБЫЛА
Ни одной рыбы, а?.. Скотина вся удрала… и листьев не осталось, чтоб пожрать… Мы неделю назад последний раз толком ели… того хромого зайца… А дороги-то твоей всё нет и нет… Где дорога, Сусанина?! ТАНЯ
Не знаю где… надо на юг. КОБЫЛА
Ты нас сюда завела, сучка кривая… Подохнем мы тут… уже пиявок жрём… Всё, блин!.. Теперь я тебя, кисонька, сожру!

Кобыла достаёт из ручья камень и с кривой усмешкой кидается на Таню.

Таня быстро вскакивает и уклоняется, но она прижата к ручью и может отступать только в воду.

Гулия делает вид, что ничего не видит.

Кобыла опять кидается на Таню, размахивая камнем. Кидается ещё несколько раз, но Таня ловчее и Кобыла промахивается.

Таня делает несколько обманных движений, но Кобыла ловит её во время одного такого финта и ударяет Таню камнем по плечу.

Таня катится по земле.

Лицо Тани с выражением резкой боли.

Кобыла бросается на неё с камнем, чтоб добить.

Таня, лёжа, подсекает одну её ногу. Кобыла спотыкается и падает на Таню.

Танина рука шарит вслепую по земле, нащупывает обломок ветки.

Таня хватает обломок ветки и быстро ударяет Кобылу в шею.

Застывшее в изумлении предсмертное лицо Кобылы с безумными глазами.

Кусок ветки, торчащий из шеи. Из-под него толчками выходит тёмная кровь.

Таня отпихивает тело Кобылы и остаётся лежать на спине.

Таню трясёт. Она смотрит вбок на тело Кобылы.

Кровь медленно толчками выходит из шеи, медленно растекается под травой, впитывается в землю и делает её тёмной.

Таня отводит взгляд и закрывает лицо руками. Долго лежит (в разных ракурсах).

Садится, опираясь на руку, смотрит на ручей.

Безвольно встаёт и идёт вдоль ручья.

Её смутное отражение в воде идёт в ручье рядом с ней.

Таня краем глаза замечает это движение в ручье, дёргается прочь, присматривается.

Неузнаваемый тёмный лик в воде. Словно нет больше её настоящего лица.

Таня резко отворачивается.

Гулия бочком-бочком уходит за обгорелые ветки кустов.

ТАНЯ
(не глядя)
Ты чего там?!

Гулия пристально глядит на Таню через ветки.

Гулия подбирает с земли камень и прячет за спиной.

ГУЛИЯ
Да… у меня от воды этой… живот.

ИНТ. МОСКВА — КВАРТИРА ПАНКРАТОВА — ОФИС ПАНКРАТОВА — ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР

Три стола с компьютерами. Книжные полки.

На стене большая фотография Кирилла с чёрной полоской на раме. На другой стене фотография МОНИК (28) с надписью.

Таня и Панкратов сидят за письменным столом напротив и молча глядят друг на друга.

ПАНКРАТОВ
(холодно)
Представиться полагается… Мы ж с вами не знакомы. ТАНЯ
(строго)
«Я жена бывшего начальника Сызрань-Рязанской железной дороги действительного статского советника Кольцова.» ПАНКРАТОВ
Да, я смотрел этот фильм. ТАНЯ
Вы прекрасно знаете, кто я. ПАНКРАТОВ
Но я не знаю, почему вы здесь. ТАНЯ
Потому что Кирилл и я…

Таня вдруг поперхнулась. Она смотрит на фотографию Кирилла на стене, делает громадное усилие, чтобы не разрыдаться. Мышцы начинают дрожать на её лице. Она с огромным трудом овладевает собой и почти шёпотом выдавливает, захлёбываясь:

ТАНЯ (ПРОД.)
…любили друг друга…

Таня не выдерживает и начинает плакать. Вскакивает, бросается к двери. — Прочь! Вон отсюда!

Стул, на котором она сидела, падает. Таня спотыкается о стул, хватается руками за полки, чтобы не упасть.

Панкратов бросается вслед за ней. Обнимает её, уводит на диван.

ТАНЯ
(плачет)
Я бы звала тебя «папа»… я бы звала тебя «папа»… Боже мой!

Таня приваливается к нему, рыдает и ревёт в полный голос.

Они застыли на диване — убитые общим горем.

Над её головой — замершее лицо Панкратова с незаживающей раной. Отца навечно скорбящего о своём сыне. МУЗЫКА.

Таня осторожно отслоняется от Панкратова, смотрит на него.

Он тоже поворачивается к ней.

Какой-то невидимый барьер сломан. Они хорошо и доверительно смотрят друг на друга.

ПАНКРАТОВ
Я круто сомневаюсь, что тебя выпустили досрочно за хорошее поведение…

Таня грустно ухмыляется.

ПАНКРАТОВ (ПРОД.)
Ни бирки, ни башлей… фотографии на всех вокзалах… и для прошлой команды ты — лишний рот.

Таня молча кивает, опускает голову и смотрит в пол.

ТАНЯ
(шёпотом)
Удочери меня…

Таня поднимает голову и смотрит на него. Её помолодевшее лицо. Подбородок дрожит, она чуть не плачет.

ТАНЯ (ПРОД.)
Я буду тебе верной дочкой и верным сыном… каким мог бы стать он.

Таня показывает на фото Кирилла.

Что-то дрожит и двигается в лице Панкратова. Плывут глаза. Иной дух входит в него, приподнимая и отрывая от земли.

Они смотрят глаза в глаза. Долгий, хороший взгляд.

Панкратов опускает голову и закрывает лицо руками.

Из-под его рук слеза бежит по щеке.

ИНТ. КИЕВ — ПОДВАЛ СБУ — КАМЕРА — ДЕНЬ

Посреди камеры на полу на животе лежит избитый АНДРЕЙ (28). Рослый, спортивного вида, с короткой боксёрской причёской и тугой шеей. Он весь в крови и одна рука его странно подёргивается.

Когда Кабан и Таня входят. Андрей слегка приоткрывает один глаз. Второй глаз заплыл кровью.

КАБАН
«Чего надо»?!.. «Чего надо»… Шлёпнуть его надо.

Кабан протягивает Тане пистолет.

Она привычным жестом открывает и осматривает обойму.

КАБАН
Живой… живой… не сумлевайся.

Кабан берёт у Тани пистолет и стреляет в матрац. ВЫСТРЕЛ.

Из матраца летят лохмотья.

Кабан отдаёт Тане пистолет.

КАБАН
Давай! Докажи, что ты – не ФСБ.

Таня не берёт пистолет, внимательно глядит на Андрея.

Андрей разворачивается в сторону Тани и жёстко глядит на неё своим единственным открытым глазом.

ТАНЯ
Не буду. Он – нормальный пацан… лучше тебя. КАБАН
Тебе то что?.. Одним больше, одним меньше. ТАНЯ
А шёл ты мелким галопом через грядки! КАБАН
А если я тебе сейчас глаза выбью?.. Оба?!

Тяжёлый взгляд Кабана.

Таня отвечает взглядом не меньшей силы.

ТАНЯ
Ты меня только тронь, гнида позорная… Я тебя найду… в свободное от работы время… И твои кишки тебе на шею намотаю. Почитай моё личное дело. КАБАН
Читал-с… читал-с… Все десять томов.

Таня отворачивается и опять смотрит на Андрея.

ТАНЯ
Давай чувака спросим… Может он не хочет умирать… Эй, пацан, кто ты?

Андрей с трудом приподнимается на руке и с подозрением глядит на Таню.

АНДРЕЙ
(почти шёпотом)
Ты связалась со сволочью… ты…

Горловой голос Андрея. Ему трудно двигать разбитыми губами.

Кабан нагибается и резко бьёт Андрея в челюсть.

Голова Андрея бессильно мотается, он теряет опору, падает на пол и закрывает глаза.

Таня приседает на корточки рядом с Андреем.

ТАНЯ
Чувак, ты меня не понял… Я тебя спрашиваю, не кто я, а кто ты?

Андрею нужно набраться сил, чтобы ответить. Постепенно он поворачивает голову в сторону Тани и выдавливает.

АНДРЕЙ
Гвардии лейтенант…

Кабан опять бьёт его по скуле.

От удара Андрей переворачивается на спину и лежит с закрытыми глазами.

ТАНЯ
(Кабану)
Если ты не хочешь, чтобы мы поговорили, то так скажи, а то всё намёками.

Таня встаёт и отходит.

КАБАН
Хочешь с ним сидеть? ТАНЯ
Скорее с ним, чем с тобой, лапоть унылый.

Кабан угрюмо усмехается.

КАБАН
Будешь делать, что тебе говорят, а не будешь — уйдёшь под траву. ТАНЯ
Ты, Кучма навоза, труху мелешь. Скажи своему боссу, что я буду говорить только с ним. Тупые на меня тоску нагоняют. КАБАН
Башку тебе сразу оторвать или чуть позже? ТАНЯ
Сначала босса спроси, гунявый.

Кабан борется с сильным желанием дать Тане между глаз.

Таня чуть отодвигает опорную ногу назад, сжимает кулаки и смотрит в упор на Кабана.

Наконец Кабан выдавливает:

КАБАН
Сиди пока…

Кабан выходит из камеры и запирает дверь. ЗВУК КЛЮЧА в ЗАМОЧНОЙ СКВАЖИНЕ.

Таня садится на корточки рядом с Андреем.

ТАНЯ
Давай, очухивайся… не такой уж ты труп…

Андрей медленно с усилием садится, приваливается спиной к шконке, разминает спину, проверяет челюсть, пытается вытереть кровь с губы, но рука дрожит и он размазывает кровь по щеке.

ТАНЯ
Подушкой утрись… и мышцу на руке разомни, букварь. АНДРЕЙ
Давай… давай… проявляй заботу… Комедию тут ломали и посадили наседку. ТАНЯ
Ну, наседка, так наседка… Тогда молчи и не вякай… Тем более что они всё равно нас слушают. АНДРЕЙ
А что ты? Не наседка? ТАНЯ
Я ж тебе сказала, береги свою военную тайну, господин гвардии лейтенант… как тебя зовут-то? АНДРЕЙ
Андрей ТАНЯ
А меня – Таня. Вот видишь, ты уже и раскололся. АНДРЕЙ
Да они знают моё имя. ТАНЯ
Но ты им тайну свою не говоришь, вот они тебя лупят… Везде одно и то же. АНДРЕЙ
А ты почему здесь? ТАНЯ
Ты же всё знаешь!.. Я – наседка. И если ты будешь молчать, то мне премиальные к Дню Незалёжности не дадут. АНДРЕЙ
Что ж ты меня-то не укокала? Получила бы свои премиальные. ТАНЯ
Тебя они для обмена держат, а значит, не убьют. АНДРЕЙ
Откуда ты знаешь? ТАНЯ
Я может, не всё знаю, но я – ужасть какая смышлёная. АНДРЕЙ
Дурная ты, а не смышлёная.

Таня делает гримасу, усмехается чему-то.

ТАНЯ
Это моя коронка – косить под дурочку и выведывать секреты. АНДРЕЙ
Чё ты связалась-то с ними? От этого хорошо тебе не будет. ТАНЯ
Это они со мной связались… Но всем тем, кто со мной раньше связывался, мало не показалось. АНДРЕЙ
Ты, надеюсь, помнишь, что они нас слушают? ТАНЯ
Копала я их в дупу ржавой граблёй. АНДРЕЙ
Выхода отсюда только два. Или они тебя за что-то выпустят… или в гроб. ТАНЯ
Может ты – наседка, а? АНДРЕЙ
Может… Мне уже все мозги отбили. Ползаю тут как рак. Две-три мысли остались. ТАНЯ
Господин гвардии лейтенант, ты ж не «с Ухраини» ибо ховорок у тя очень севернОй… севернЕе Масхвы будить. Чего ж ты на Хуцульщину потащился? Тебя ж тут вычислить, как два пальца обмочить. АНДРЕЙ
По дури влип… по собственной дури.

Дверь открывается и входит Кабан.

КАБАН
(Тане)
Пошли.

Таня встаёт.

ТАНЯ
(Андрею)
Держи краба!

Таня ударяет своим кулаком по его кулаку.

ИНТ. МОСКВА — РЕСТОРАН «СЕН МИШЕЛЬ» — ВЕЧЕР — ПОЗЖЕ

На столе — тарелки с остатками десерта.

Таня, Моник и Панкратов слегка осоловели.

ПАНКРАТОВ
Пора по домам… У меня утро забито наповал. Где Тимоша?

Панкратов оглядывается.

У бара сидит скучный Тимоша и пьёт что-то оранжевое с пузырьками из большого стакана.

МОНИК
Давай, не сразу домой… а пройдёмся немножко. Нам надо закончить тот разговор. ПАНКРАТОВ
Ну хорошо… Танечка, ты иди домой, а мы тут погуляем. ТАНЯ
Да, папа. Я буду тебя ждать.

НАТ. МОСКВА — УЛИЦА ВОЗЛЕ РЕСТОРАНА «СЕН МИШЕЛЬ» — ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР — ПОЗЖЕ

Таня медленно идёт по улице и думает.

Накрапывает дождь. Таня поднимает воротник куртки, поглядывает на небо, останавливается на углу и ловит такси. Такси пролетают мимо, свободного всё нет.

ТАНЯ (З.К.)
Зачем Хорунжий вызывал меня? «Вертихвостка»… «все дела на неё перепишет». Ревность хотел разжечь… чтобы я обязательно была в ресторане. Зачем? Моник Хорунжего знает… петуха привезла. Пройтись решила… Это под дождём-то… И в красном платье! О, сука продажная!

Таня стремительно бежит по улице обратно к ресторану, пробегает мимо ресторана.

ЗАДНИЙ ПЛАН: Вывеска «СЕН-МИШЕЛЬ».

Впереди виднеется мост. ТРЕВОЖНАЯ МУЗЫКА.

НАТ. МОСКВА — МОСТ ВОЗЛЕ РЕСТОРАНА «СЕН МИШЕЛЬ» — ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР — ПОЗЖЕ

Таня бежит по длинному мосту через реку.

Тревожное лицо Тани. Она выглядывает что-то впереди.

Вдали впереди идут мужчина в чёрном пиджаке и женщина в ярком красном платье (Панкратов и Моник). За ними чуть поодаль таким же медленным шагом идёт Тимоша.

МАШИНА ИВО обгоняет Таню и резко останавливается, не доезжая до Тимоши. Из неё на мост выбегает ЖЕНЩИНА-КИЛЛЕР (28), медленно приближается за спиной к Тимоше, аккуратно ступая и держа одну руку в кармане.

С Т.З. ЖЕНЩИНЫ-КИЛЛЕРА: приближающаяся спина Тимоши.

Таня бежит и орёт изо всей мочи:

ТАНЯ
Папка, она наводчица! Беги!

Панкратов оборачивается.

Тимоша тоже оборачивается, выхватывает пистолет. Женщина-киллер стреляет в него два раза.

Тимоша весь напрягается, словно хочет стать выше.

Его повзрослевшее серьёзное лицо.

Он медленно, сопротивляясь, падает сначала на колени, потом на бок. Он опирается одной рукой, и вдруг падает плашмя и замирает. Рядом с ним падает его ПИСТОЛЕТ.

Женщина-киллер быстро обегает упавшего Тимошу.

Моник бросается прочь от Панкратова и бежит вдоль по мосту. Панкратов тоже бежит прочь от Женщины-киллера.

Женщина-киллер бежит и на ходу стреляет в Панкратова.

Панкратов падает.

Таня на бегу поднимает ПИСТОЛЕТ Тимоши, бежит дальше.

Женщина-киллер добегает до упавшего Панкратова, встает над ним, поднимает пистолет, целится в голову Панкратова.

Лицо Панкратова — он готов к смерти.

Таня на бегу стреляет два раза в спину Женщине-киллеру.

Пистолет выпадает из руки Женщины-киллера. Она широко расставляет ноги, ловя опору, медленно поворачивается и смотрит на Таню.

Предсмертное лицо Женщины-киллера, похожее на Таню.

Таня изумленно смотрит на неё, словно узнавая себя. Женщина-киллер одета так же, как Таня, того же роста, с такой же причёской.

Взгляд Женщина-киллера уплывает в сторону. У неё подкашиваются ноги. Она грохается лицом об асфальт.

Из-под её лица идёт струйка крови.

МАШИНА ИВО резко рвёт с места, догоняет убегающую Моник и останавливается. Моник быстро садится в МАШИНУ ИВО. МАШИНА ИВО уезжает.

Таня подбегает к Панкратову, склоняется над ним и проверяет его пульс.

Панкратов лежит на спине с закрытыми глазами и искривленным ртом. Тяжёлое прерывистое дыхание. Он приоткрывает глаза, смотрит на Таню, показывает ей большой палец и снова закрывает глаза.

Несколько машин останавливаются возле. Из них выскакивают люди, подбегают к Панкратову.

Таня незаметно засовывает ПИСТОЛЕТ в карман, и отходит в сторону.

Таня проходит мимо лежащей Женщины-киллера. Та одета в точности, как Таня.

С Т.З. ТАНИ: У ЖЕНЩИНЫ-КИЛЛЕРА РУКИ В ПЕРЧАТКАХ.

Таня выбегает на дорогу и останавливает одну из машин.

ИНТ. СТЕПЬ НА ГРАНИЦЕ ТЕРРИТОРИИ ДНР — ВНУТРИ БРОНЕТРАНСПОРТЁРА — НОЧЬ

ТРЕВОЖНАЯ МУЗЫКА. Тусклая лампочка горит над задней входной дверью.

Таня сидит на скамейке у борта рядом с Пожилым татарином и бойцом отряда прикрытия ДНР. Она одета в джинсы, брезентовую куртку и туристские ботинки. На шее повязан платок. Она слегка кемарит, её резко качает на ухабах

Таня просыпается, оглядывается сквозь полуоткрытые веки.

Лица бойцов отряда прикрытия. Кто спит, кто нет.

КОМАНДИР ОТРЯДА (35) сидит в глубине и поглядывает на светящуюся планшетку с видео.

ПЛАНШЕТКА: Видео с дрона ночного видения.

Таня достаёт пачку сигарет, ЗАЖИГАЛКУ «АВРОРА», чиркает и закуривает.

Командир отряда поднимает голову и смотрит на неё.

КОМАНДИР ОТРЯДА
(полушёпотом)
Когда выйдем – не курить!

Таня понимающе кивает головой. С наслаждением затягивается, думает.

НИКОЛАЙ (ВПЗ)
Они часто подменяют пленных. Вы должны точно опознать Андрея при обмене. Это самое главное. ТАНЯ (З.К.)
Где будет обмен? НИКОЛАЙ (ВПЗ)
Пока не знаю. Обычно о конкретном месте договариваются в последнюю минуту. У них полно бесконтрольных фуциков… могут из миномёта пульнуть. Вы должны знать — это неофициальный обмен. ТАНЯ (З.К.)
В чём разница? НИКОЛАЙ (ВПЗ)
В том, что может быть всё, что угодно. ТАНЯ (З.К.)
Прикрытие? НИКОЛАЙ (ВПЗ)
Далеко сзади… Выдвинутся только в крайнем случае. Мы с дрона будем сечь.

НАТ. СТЕПЬ НА ГРАНИЦЕ ТЕРРИТОРИИ ДНР — ДОРОГА НА МЕСТО ОБМЕНА — НОЧЬ

ТРЕВОЖНАЯ МУЗЫКА. Бронетранспортёры останавливаются и выключают фары. Бойцы отряда прикрытия быстро выбегают один за другим из двух БТРов.

Выходит Таня и Пожилой татарин. Он растерянно глядит на Таню, словно ожидая, что она что-то скажет.

Раздаётся резкая приглушённая команда.

КОМАНДИР ОТРЯДА (ВПЗ)
Взвод! Лечь!

Бойцы группы прикрытия разбегаются вширь, ложатся на землю и начинают обустраиваться.

Из двух других БТРов выходят тёмные силуэты (10 человек). Они медленно вытягиваются двумя цепочками. Таня пристраивается в конце. Пожилой татарин семенит за ней.

НИКОЛАЙ (З.К.)
Вы – во второй группе. Выполняйте все приказы только по этой группе.

Группа долго идёт в разных ракурсах.

НАТ. СТЕПЬ НА ГРАНИЦЕ ТЕРРИТОРИИ ДНР — МЕСТО ОБМЕНА — НОЧЬ

Все по-прежнему идут двумя цепочками, но вдруг раздаётся приглушённая команда.

НИКОЛАЙ (ВПЗ)
Вторая группа! Стоп!

Таня и Пожилой татарин останавливаются.

Остальные продолжают движение вперёд.

Луна начинает светить немного ярче

Теперь Таня видит, что впереди ведут четверых пленников, у которых руки за спиной. Ноги у них чем-то опутаны, и они делают маленькие шажки.

Один из силуэтов явно женский. Таня приглядывается.

Шесть человек с четырьмя конвоируемыми уходят вперёд и исчезают во тьме.

НАТ. СТЕПЬ НА ГРАНИЦЕ ТЕРРИТОРИИ ДНР — МЕСТО ОБМЕНА — НОЧЬ — ПОЗЖЕ

Впереди начинает мигать маленький фонарик. Первая группа встала где-то в пятидесяти метрах от второй. В темноте можно различить только их неясные силуэты, движущиеся на фоне чуть более светлого неба.

Другой фонарик отвечает издалека и начинает приближаться.

Фонарик со стороны ДНР начинает приближаться к другому фонарику.

В первой группе происходит движение, слышны приглушённые голоса (неразборчиво).

Таня и Пожилой татарин тянут шеи и прислушиваются.

Зажигается ещё несколько фонариков. В их свете можно различить группу украинцев, стоящую поодаль, и группу ДНР.

В обеих группах происходит какое-то движение. Группа ДНР сбилась в кучу и там идёт тихий разговор по мобильнику.

На украинской стороне в стороне стоят связанные пленные.

Из каждой группы на середину выходит по одному человеку. Они о чём-то договариваются и расходятся.

По силуэтам видно, как на середину ведут двух пленных со стороны ДНР.

Двух пленников ведут с украинской стороны. Их обменивают на середине на двух пленников ДНР и отводят назад.

Когда пленников доводят до группы ДНР — видны рукопожатия и слышны приглушенные возгласы. Все стоят и говорят. Процесс замедляется.

Двое пленников и сопровождающий выходят из первой группы ДНР и направляются назад, в сторону второй группы.

Из темноты появляется Николай, идущий с двумя пленниками. Он показывает пленникам дорогу в сторону оцепления, взмахом руки подзывает Таню и они идут в первую группу.

Когда Таня подходит к первой группе, она видит Моник.

Моник одета в грязноватый рабочий комбинезон. Её руки и ноги связаны пластиковыми стяжками. Она нервно озирается, замечает Таню и тут же отводит взгляд.

Таня в упор смотрит на Моник.

Моник чувствует этот взгляд и старается не смотреть на Таню.

Метрах в двадцати в темноте стоит группа украинцев. Там вытолкнули вперёд ещё двоих пленников.

МУЖИК СО ШРАМОМ (38) подбегает сзади и что-то тихо говорит Николаю.

Николай понимающе кивает ему в ответ. Он достаёт мобильник и говорит в него.

НИКОЛАЙ
Андрей Селиванов и Моник Грушецки.

Николай поворачивается к Тане и тихо говорит.

НИКОЛАЙ
Идёшь с ним.
(показывает на Мужика со шрамом)
Опознаешь Андрея и вернёшься сюда. ТАНЯ
Понято.

____________________

© Борис Вельберг, 2019. Все права защищены

______________________